Отказаться от клыков

Джоли открыла было рот, чтобы сказать, что ее это не интересует. Она не хотела это слышать, но так и не смогла вымолвить ни слова. Всё-таки она должна была узнать правду.

— Лила была красивой, очаровательной, соблазнительной, и я влюбился с той самой секунды, как заговорил с ней. Казалось, она тоже.

Несмотря на всю свою обиду и ярость, Джоли ничуть не сомневалась в его словах. В этом мужчине скрывалось нечто такое, что привлекало и манило к себе, и это была не просто потрясающая внешность.

— Я верил в то, что она любовь всей моей жизни, моя вторая половинка.

Сердце Джоли сжалось, и она удивилась, что ей так больно, когда он говорит о своей чувствах к другой. У нее не было ни малейшего повода, чтобы испытывать эту боль, — ведь они с Кристианом вовсе не пара возлюбленных. Но она не могла не спрашивать себя, каково это — когда такой мужчина тебя любит? Когда ты любовь всей его жизни?

— Моя семья ее не приняла, — продолжал Кристиан, взгляд его был отстраненным и печальным. — Мой старший брат, Рис, пытался открыть мне на нее глаза. Доказать, что она меня не любит. Я не слушал. Просто выбросил их всех из своей жизни. Не позволил никому встать между мной и Лилой. Ведь нам суждено было быть вместе, а все остальные просто завидовали нашему счастью, так я тогда думал.

Он рассмеялся, и этот холодный тихий смех вызвал у нее дрожь.

— Завидовали тому, что у нас было. Только потом я понял, что у нас ничего не было. Абсолютно ничего.

Против своей воли, Джоли спросила:

— Что случилось?

Кристиан не знал, как ответить. Он не мог рассказать Джоли обо всех тех ужасных вещах, что творил во имя Лилы. О том зле, которое причинял, чтобы доставить ей удовольствие. Чтобы возбудить ее. Он кусал смертных, жестко, как зверь, просто чтобы вызвать в ней похоть. Кровь была единственным, что ее заводило, и Лила любила наблюдать, как он вгрызается в людские шеи. Он творил безумие, чтобы удовлетворить ее так, как ей нравилось. Пуская кровь, причиняя боль. А ее аппетит был просто безграничным.

Любовь и порок несовместимы. Почему он не видел, кем она была? Почему не смог раньше распознать её истинную сущность? Прежде, чем сотворил это с Джейн и со своим братом. С родным братом.

Кристиан заставил себя сосредоточится на Джоли. На этой стройной смертной с темными печальными глазами и полными губами, которые только начали напоминать ему о том, что может быть и по-другому, и страсть вовсе не обязательно приносит мучения. Что возбуждение не всегда ранит. А оргазм не приходит только вместе с болью. Он не мог потерять Джоли. Он знал, что она как-то связана с его искуплением. А Кристиан был обязан получить прощение. Прощение за все свои ошибки.

— Моя семья была права. Лила меня никогда не любила. Она была жестоким, мстительным существом, и мечтала лишь о том, чтобы манипулировать другими.

Джоли смотрела на него несколько долгих секунд, потом опустила голову, но в ее глазах по-прежнему было сомнение.

— Ну многие люди продолжают любить чудовищ.

— Я ее ненавижу. — И Кристиан вдруг понял, что это правда. В нем ни осталось ни капли любви. Даже странная пустота, которая, как он думал, осталась после ее смерти, куда-то исчезла.

— От любви до ненависти один шаг, — сказала Джоли.

— Знаю. И я много лет принимал ненависть за любовь. Больше я такой ошибки не совершу.

— Тогда почему, — Джоли бросила на него измученный взгляд, — почему ты произнес ее имя?

Он выкрикнул имя, потому что ощущение извивающегося под ним тела Джоли и ее зубы на шее заставили его на секунду поверить, что Лила вернулась. За двести лет он никогда не испытывал одного без другого. Оргазм и насилие шли рука об руку. Лила не только любила наблюдать за его укусами, ей нравилось пускать кровь самой. Кристиан был ее любимой игрушкой, и в постели она раз за разом раздирала его на части. Жестокие садистские укусы, которые теперь заставляли его удивляться тому, как он вообще остался в живых.

О чем он только тогда думал? О, он не думал. Он просто был бессмысленной марионеткой, отчаянно нуждавшийся в любви Лилы, готовый сделать все, о чем она ни попросит. Но как объяснить все это Джоли?

Кристиан решил держаться как можно ближе к правде.

— Лила часто кусала меня за шею во время оргазма. И, когда я почувствовал зубы, я запаниковал. Это было так, словно она вернулась. Прости.

Ее глаза распахнулись. Похоже, его слова показались немного странными. Ну ладно, более чем странными.

— Она кусалась?

Он кивнул.

— Зубами?

Он снова кивнул.

— До крови?

Она напряглась, когда он кивнул в третий раз.

— Наши отношения были не совсем нормальными, — сказал он.

Джоли нахмурилась, услышав эти слова. Как женщина могла творить с ним такое? Мысль о том, что ему физически и духовно причиняли боль, заставила ее почувствовать слабость. Как люди способны на это? И неудивительно, что временами он вел себя довольно странно. Мужчине, особенно такому сильному и гордому, как Кристиан, всегда сложно признаваться в подобных вещах.

— Неужели… ей нравилось причинять тебе боль?

— Да.