Отказавшийся от имени

— Тоже что и всегда. Судить людей. Будем по очереди судить их и приговаривать их либо к наказанию, либо к жизни. Судить будем только тех, кто был в этом здании. Неважно живы они сейчас или нет. — Ответила она. Кажется, будто она сказала приговорить к наказанию и помиловать, то есть оставить в живых. Но на самом же деле, она сказала «приговорить к наказанию или приговорить к жизни». Для неё что одно, что другое, это одинаковые вещи.

— Только тех, кто был в этом здании.… То есть у тебя преимущество. Я понял, как ты хочешь меня сломать, но это не честно как минимум потому, что тебя сломать мне будет сложнее. Самым действенным будет осудить только тебя, но больше вариантов нет. Если у меня не получиться, можно сказать, что я проиграл автоматически. — Возмутился я.

— Грубо. Хочешь сказать, что мне будет легко судить этих людей и тебя? Я тоже прониклась вами всеми… — Расстроилась она. Но это не так. Ведь она всё также смотрела мне прямо в глаза и в них, не было грусти или сожаления. В них был холод. Холод способный заморозить меня… нет… всю это комнату… нет… всё это здание.

— Да ну? Даже к тем дуболомам? Кстати где они? — Спросил я.

— Ушли. Они пока не нужны. — Сказала «Недотрога».

— Пока не нужны? — Переспросил я.

— Да и вообще, у меня в любом случае было бы преимущество, мне не выгодно тебе предоставлять его.

— Я думал, ты будешь играть по-честному.

— Ну, так что? Ты согласен? — Проигнорировала она и сменила тему.

— А у меня есть выбор?

— Нет. Но я должна была спросить. — Ответила она и наконец, отвела взгляд, а затем зашагала к трибуне. А я же попытался развязаться, как выяснилось, Узла почти и не было, но развязать сейчас не получится, как минимум потому, что она ещё здесь, да и сил у меня почти нет. Ноги же были свободны, странно, что они не завязаны. Может из-за дыры в ноге? Хотя и ее, кажется, немного залатали. Даже отсюда я вижу, что там бинт.

— Кто будет первым? — Спросила она, дойдя до места и развернувшись ко мне лицом. Я прекратил попытки освободиться, но скорее всего она всё же заметила.

— Не важно. — Ответил я.

— Тогда я начну. А и ещё одно правило, ты не против?

— Это твоя игра, нет смысла спрашивать против ли я.

— Нельзя судить друг друга пока один из нас не осудит троих. Иначе это убьёт весь интерес. — Добавила она.

— Как скажешь.

— Тогда… я пожалуй выберу мёртвого… кого не жалко… Ах да… Как ты его называешь? Фигура? Его, пожалуй. — Указывая на угол комнаты, ответила она. И правда. Приглядевшись, я заметил, что там лежит его тело. Просто труп. Эмоции? Нет. Никаких эмоций. Раньше я этого не смог заметить, но сейчас, я вижу, что он не страшен. Может от того что он уже мёртв, а может и по совершенно другим причинам.

— Начинай.

— Думаю, ты и так знаешь какой приговор ему вынести.

— Да. — Кратко ответил я.

— Он не заслуживает жить. Поэтому я его и убила. Но знаешь ли ты почему?

— Почему ты его убила? — Недопонял я.

— Нет. Почему он не заслуживает жить? — Подсказала она.

— И почему же?

— Потому что, таких как он миллионы… Он просто расходный материал, наивно считающий, что он на пути достижения своих целей ходит по головам других. Жертвует ими.

— Но на самом деле?

— На самом же деле он стоит на месте. Он лишь пешка. И ходит он по головам только в тот момент, когда ему приказывают это сделать. Да. Пешка может стать другой фигурой. Но только если это выгодно королю. Фигура же, просто пешка. Был… нет, стал… нет, родился пешкой. И пешкой умер. Поэтому ты назвал его фигурой? Да? — Спросила она. Но как я предположил, это был всего лишь риторический вопрос. Если подумать, на самом деле я не знаю, почему я его так назвал. Я видел его лицо, слышал его голос, видел какой он внешне, так что нельзя было сказать, что он просто незнакомая безликая фигура. Может быть «Недотрога» права… и я сам подсознательно дал ему имя Фигура, потому что в глубине своего разума понял всё сам изначально…

— Он должен был умереть, потому что считал, что он для мира значит больше, чем он есть на самом деле? Так?

— Да и одновременно нет. Он должен был умереть, потому что это участь пешки. Участь бойца авангарда. — Неоднозначно ответила она.

— Но пешка одна из важных фигур, разве нет? — Возразил я.

— Нет. Важная фигура лишь одна и это король. Ведь игра в шахматы заканчивается только тогда, когда есть неотвратимая угроза смерти королю. Смерть пешки, ладьи, коня и других, ничего не значат. Они лишь преимущества короля… его фигуры.

— Понятно… он должен был умереть, потому что он с самого начала был отправлен на смерть…

— Именно. Я лишь исполнила его… Хм… — Призадумалась она.

— Что? — Поинтересовался я.

— Не могу подобрать слова.… А и пускай. Не люблю я это слово, но аналога мне не найти. Предназначение. Я лишь исполнила его предназначение. Помогла выполнить задачу, поставленную ему его Королём.

— То есть ты сыграла на руку Королю. — Усмехнулся я.

— Отнюдь. Я лишь дала им понять, что я не настолько слаба, что бы быть убитой, какой то пешкой.

— Сыграть на руку, что бы запугать?

— Да-да. Именно так. Теперь ты понял. — Закончила она.