Отказной материал

До начала ежедневного совещания у начальника отдела оставалось шесть минут, и коридоры РУВД постепенно оживали. Подходили сотрудники, здоровались, обменивались новостями и расходились по своим кабинетам. Кто-то, дозвонившись по телефону, громогласно наставлял на правильный путь своего невидимого собеседника, периодически, в подтверждение собственной правоты, ударяя по столу кулаком. К концу разговора из того же кабинета донёсся треск сломавшегося стула и громкий отчаянный мат, перекрытый взрывом хохота из углового кабинета «убойщиков»[2], где рассказали новый анекдот.

Вошёл Петров.

— Привет!

Они обменялись рукопожатием, потом Дима повесил на вешалку свой пиджак и сел за стол.

— Что у нас плохого?

— Да вроде ничего пока.

— И это радует. — Дима подобрал со своего стола какую-то бумажку, с удивлением прочитал записанный на ней текст, скомкал и бросил в корзину.

— Все на развод!

В дверях мелькнул заместитель начальника отдела, большая часть служебных обязанностей которого сводилась к произнесению этой фразы, чем он и занимался по утрам, обходя кабинеты сотрудников. Почти всю свою службу он провёл в отделе кадров РУВД, куда попал ещё молодым лейтенантом, и в должности замполита одного из отделений; в уголовный розыск перевёлся благодаря чьей-то протекции и, будучи абсолютно некомпетентным в самых простых профессиональных вопросах, старался ограничивать свою деятельность контролем за соблюдением дисциплины сотрудниками отдела. В частности, в целях борьбы с употреблением алкоголя на рабочих местах первое время он каждый месяц, в день выдачи зарплаты, устанавливал засады, перекрывая возможные пути отхода выпивших сотрудников домой. Ничего не понимая и в этом виде деятельности, он только один раз сумел добиться успеха, да и то довольно относительного. В его «сети» попался набравшийся пива милиционер — стажёр районного вытрезвителя, заплутавший в длинных коридорах РУВД и оказавшийся на половине, где размещался ОУР, совершенно случайно.

Войдя вместе с другими сотрудниками в кабинет начальника, Костя с удивлением увидел, что Сергеев уже там. Явно проведший бессонную ночь, с усталым лицом и в измятой рубашке, он что-то негромко докладывал начальнику ОУРа, который хмурился и постукивал карандашом по руке. Когда все расселись, Сергеев тоже занял своё место. Начальник обвёл присутствующих строгим взглядом, высказал привычные угрозы в адрес опаздывающих и начал доводить до сведения поступившие указания и распоряжения. Потом перешли к изучению сводки происшествий за прошедшие сутки по всему городу и Правобережному району отдельно. В дневное и вечернее время в районе были зафиксированы шесть квартирных краж, один случай нанесения тяжких телесных повреждений, закончившийся смертельным исходом, разбойное нападение на магазин, удачно пресечённое нарядом ГЗ[3], и одно мошенничество — «ломка» валюты[4], тоже раскрытое.

— За ночь случилось всего одно происшествие, но оно заслуживает самого пристального внимания. Доложит Сергеев, он выезжал на место, — подытожил начальник и, откинувшись на спинку кресла, опять принялся постукивать карандашом по руке.

Сергеев поднялся с места, и головы присутствующих повернулись к нему.

— Значит, так… В три пятьдесят ночи у главного входа в Яблоневский лесопарк машиной «скорой помощи» была подобрана Ветрова Екатерина Петровна, девятнадцати лет, проживает на Железнодорожном проспекте, дом двадцать, корпус два, квартира сто семьдесят три. Врачам она успела сказать, что изнасилована тремя неизвестными лицами в автомашине на территории лесопарка. Доставлена в больницу номер десять. Была сделана операция, сейчас её перевели в гинекологическое отделение. Я разговаривал с врачом. По его словам, она очень сильно избита и, кроме того, имеет обширные повреждения внутренних половых органов. Врач утверждает, что он уже сталкивался с подобной ситуацией, и по… э-э… симптомам все это очень похоже на то, что они… э-э… засовывали ей туда бутылку. Что-то похожее сама Ветрова успела сказать врачам «скорой помощи», когда они её забирали. В настоящее время угрозы для жизни нет, но состояние очень тяжёлое, опросу, естественно, не подлежит. Телефонограмма поступила в 14-е отделение, Яблоневка — их территория.

Наступила тишина. Её прервал Костя. С грохотом отодвинув стул, он встал с места и, провожаемый недоуменными взглядами, распахнул дверь и вышел в коридор. Скрипнув, дверь захлопнулась.

— Что это значит? — Отложив карандаш, начальник ОУРа посмотрел на закрытую дверь, потом перевёл взгляд на подчинённых: — Что с ним?

Бывший замполит с готовностью устремился к двери. В его голове оформилась приятная мысль о том, что Ковалёв всю ночь где-то пил, а сейчас, не выдержав, отправился блевать.

Досадливо покосившись на пронёсшегося мимо заместителя начальника, Петров что-то прикинул в уме, потом тоже поднялся со стула.

— По-моему, Ветрова — его племянница, — медленно проговорил он, оглядел коллег и вышел из кабинета.