Отказной материал

Всю дорогу она болтала. Восхищалась его машиной, довольно помятой снаружи и откровенно запущенной внутри, и его водительским мастерством, которое проявлялось только в езде по пустым широким улицам, так как купить настоящее мастерство вместе с «липовыми» правами Саша не мог. Мускулистый задумчивый парень ей нравился, но привычной ответной реакции не ощущалось, и в конце концов она даже начала беспокоиться. На ее становящиеся все более прозрачными намеки и открыто призывные взгляды он не реагировал вообще, а на выставленные для обозрения коленки взглянул лишь однажды, и то когда у него заклинило рычаг переключения скоростей и он, тихо матерясь, пытался с ним справиться. Общаясь с мужчинами достаточно долго и интенсивно, она научилась неплохо в них разбираться. В конце концов пришлось сделать печальный вывод: попавшийся ей парень, хоть и является, несомненно, достаточно крутым во многих отношениях, но явно гомик или какой-то другой извращенец. Не повезло. И как же теперь с ним расплачиваться? Вот черт, выйди она немного позже — и, глядишь, все было бы в порядке.

Заезжая во двор дома, Саша в первый раз за всю поездку пристально посмотрел на попутчицу и пришел к окончательному выводу, что она его не интересует. Ему даже стало противно, и, остановившись у подъезда, он не выключил мотор и независимо отвернулся к своему окну. Не услышав ни щелчка замка сумки, ни шелеста денежных купюр, он повернулся к попутчице и понял, что платить ей нечем.

— Чего ж ты тогда катаешься? — спросил он с каким-то усталым раздражением. — Или думаешь, что самая красивая и все на твою задницу кидаться должны?

Она растерялась и, комкая пальцами ремешок сумочки, предложила:

— Давай отъедем в сторонку, выкурим по сигарете.

Свое предложение она попыталась сопроводить раскованным многообещающим взглядом, но, столкнувшись с глазами водителя, поперхнулась и вцепилась в подлокотник.

— Так у тебя ж и сигарет нету, — насмешливо сказал он и, протянув руку, распахнул ей дверцу.

На обратном пути его рука прошлась по ее груди, нырнула под короткую юбку и, не задержавшись там, легла на рычаг коробки передач.

— Отрасти там сначала чего-нибудь, — посоветовал Саша, брезгливо оглядывая ее с головы до ног. — И паспорт сначала получи, а потом будешь по ночам шляться. Еще раз увижу — вместе с «братвой» по кругу «распишу», ясно, сопля недоделанная? Уматывай домой!

Выждав секунду, Саша вытолкнул ее из машины и захлопнул дверцу. Девушка шлепнулась задом об асфальт и осталась сидеть, прижимая к груди сумку и ничего не понимая. Заскрежетала коробка передач, машина, едва не отдавив ей ноги, рванула с места, описала по двору круг и, еще раз пролетев мимо, выскочила обратно на проспект.

* * *

— Не, ну че вы, в натуре, — повторил Стас-вышибала в двадцатый раз. — Ничего я не знаю, вощще какую-то херню гоните, я не понимаю, чего вам надо-то от меня!

Было похоже, что все общение с двумя усталыми операми он хочет свести к повторению в разных вариантах и с разной интонацией одних и тех же слов. Пока это ему успешно удавалось. Или его словарный запас действительно только этим и ограничивался.

Ковалев стоял у открытого окна, прислонившись к холодной батарее и грязному подоконнику. Стае сидел на стуле посреди кабинета, широко расставив ноги и щурясь от яркого света настольной лампы, развернутой ему прямо в лицо. Остальное освещение было выключено. Петров, в брюках и в рубашке с закатанными рукавами, пересеченной кожаными ремнями наплечной кобуры, прохаживался за спиной допрашиваемого по небольшому темному пятачку между столом и открытой дверью в коридор. В коридоре тоже было темно.

— От тебя, Станислав, ничего и не требуется. Только отвечай на вопросы. — Ковалев оттолкнулся от подоконника, подошел и сел на угол письменного стола. Стае горестно вздохнул, всем своим видом давая понять, что он был бы рад помочь, но действительно ничего не понимает и не знает.