Отказной материал

Стае лихорадочно думал. Ничего нового он не услышал. Другие люди, в других кабинетах, неоднократно говорили ему такие же речи, а то и получше. Накушался за пять лет. И насчет камеры или своих похорон — тоже не очень-то он испугался. Одного желания оперов посадить его мало, над ними еще и следователи, и прокуроры, и судьи с адвокатами — много еще кого, кто проверяет и руководит. И «подставу» ему они вряд ли будут делать — хлопотно, да и не совсем это по правилам, хотя какие сейчас правила, если бандиты сами первые беспредел начали. Но все равно вряд ли. А вот устроить ему кучу мелких неприятностей они вполне могут. И усилий тут особых не потребуется, и прокурор с адвокатом не спасут. Начнут омоновцы его «стекляшку» трясти, ставить клиентов к стенкам и равнять прикладами автоматов. Раз приедут, другой. А потом зайдет эта парочка, попьет культурно кофе и намекнет между делом директору, кто виновник всех этих неприятностей. И останется Стае без работы. В другое место перейдешь — и там та же история. И что остается? Опять грабить и воровать? Тогда уж точно после первой же кражи — камера, суд, этап и зона. Лет так на пять-восемь. Уже сейчас здоровье ни к черту, а после третьей отсидки вообще инвалидом выйдешь. Если выйдешь… Неохота за чужие дела так подставляться.

— Да или нет?

Стае почувствовал увесистый пинок по ножке стула. Наверное, этот толстый, который сзади, нервничает.

— Да… чего уж там… Да!

Стае поднял голову, посмотрел на Ковалева безразлично и устало. Это был уже не тот человек, который пил коктейль в «стекляшке» или в начале разговора вертелся на стуле и растопыривал пальцы.

— Запоминай, командир, все равно ничего подписывать не буду. Насчет квартиры меня спрашивал Олег Насибуллин. Он не судимый, мы с ним по другим делам сошлись. Живет где-то в новостройках, по-моему, улица Спортивная, дом шесть или восемь, не помню точно. Шестнадцатиэтажная «точка», там еще внизу видеосалон и магазин коммерческий. Последний этаж, дверь направо от лифта. Металлическая, зеленая, она одна такая. Он интересовался квартирой. Именно в этом районе. И чтобы хозяин был алкаш или одинокий. Я и свел его со Стасом. Мы с ним последний срок вместе мотали. С Олегом еще такой Шурик ходит, фамилии не знаю. Он наркоман, на «черном» [9] и сидел когда-то за наркоту. Живет где-то в области, но недалеко, адрес не знаю. Видел раз с ними еще пару человек, но кто такие — не знаю. Все.

— Машина у них какая?

— У Олега раньше «копеечка» была, белая. Битая вся, он ее продал недавно. А последний раз я его на «рафике» желтом видел, тоже старом.

— А это кто? — Костя показал фоторобот.

— Не знаю. — Повертев карточку в руках, Стае пожал плечами. — Похож на одного, он со мной в одной зоне сидел, за разбой. Но его деревом придавило, в самом конце срока. Не, не знаю.

Самое страшное было позади, и Стае чувствовал себя уверенней, становился раскованней и разговорчивей, даже попросил закурить. Стае был судим два раза, и оба раза его ловили только потому, что кто-то из знакомых или подельников его «закладывал». По крайней мере, Стае считал именно так. Впоследствии ему и самому не раз приходилось «сдавать» операм ценную информацию, и ничего страшного он в этом для себя не видел, давно разобравшись, что воровские законы и бандитские понятия более чем условны, нарушаются постоянно теми же бандитами и ворами и служат в основном дня того, чтобы держать в узде молодых. Стае предпочитал жить «по здравому смыслу», и с позиций этого самого здравого смысла его сейчас беспокоил только один вопрос: как бы о состоявшемся разговоре не узнали друзья и «коллеги», а также те, кого он только что благополучно «сдал». Но уверенный тихий голос и усталый взгляд худощавого опера внушали определенное доверие, и Стае понемногу убеждался, что все для него обойдется нормально. Сделав самый трудный первый шаг, на все остальные вопросы он отвечал спокойно, обдуманно и достаточно правдиво. Стае утаил только дошедшие до него слухи о пятом члене банды, том самом, чей фоторобот ему показывали. Этого пятого Стае видел один раз, да и то мимоходом, так что ложь далась легко и получилась правдоподобной. Ковалев даже ничего не заметил.

Ответив еще на несколько вопросов, Стае отправился в «аквариум», где, спихнув на пол какого-то алкаша, устроился на скамейке и задремал.

Когда отводивший его Ковалев вернулся обратно в кабинет, Петров уже включил электрический чайник и достал банку кофе.

— Ну что, Олега надо снимать?

Костя пожал плечами:

— Сам понимаешь, если по-умному все делать, то торопиться нельзя. Может соскочить. Но у нас же, как обычно, ни времени, ни сил. Придется снимать. Будем «колоть», пока не развалится, а может, и «терпилы» его опознают… Мне половинку налей. Спасибо!