Отходняк после ящика водки

Помощник капитана воткнул короткий багор рыбе в бок и вытащил ее на палубу. Я долго рассматривал свою добычу. Махи-махи была настолько необычной, разноцветной, настолько соответствовала тропическому антуражу, что в моей памяти всплыли все детские книжки про пиратов Карибского моря и прочие ерундовины, от которых у особей мужского пола до самой старости замирает сердце.[31]

Причалив, капитан обработал рыбу, мастерски орудуя тонким острым ножом. Он, как настоящий профессионал, разрезал ее со спины, ловко выдирал позвоночник и аккуратно срезал со шкуры длинные куски рыбного филе. Голову, хвост, позвоночник с ребрами, шкуру и внутренности он выбрасывал за борт. Сидящие на берегу пеликаны при всей кажущейся неповоротливости быстренько взлетали, садились на воду – и тут же все эти отходы пропадали в их мешках на нижней челюсти. Однажды что-то огромное вдруг вынырнуло из воды, показалась большая пасть, хлоп! – и брошенные остатки исчезли. Мы так и не поняли, что это было. Немного жутковато, что вот так, под лодкой, в акватории порта у причала плавает какое-то чудище – очевидно, хищное, с огромной пастью, а мы чуть ли не купаться собрались.

Вечером мы наслаждались ужином, приготовленным из нашего улова. Гвоздем программы была махи-махи, приготовленная в кляре. С шабли она прошла на ура.

Второй раз я ловил махи-махи тогда же, когда ходил на тунца. Тогда у нас случилось такое же приключение. Мы уже возвращались обратно, когда сидящий на марсе помощник капитана закричал:

– Махи-махи! Целая стая!

Мы резко изменили курс и направились туда, куда он показал. Оказалась довольно интересная ситуация. Вдалеке от берега (120 км) плавает в океане доска. Вся заросшая водорослями и ракушками. Вокруг этой доски крутятся десять или двенадцать махи-махи. Прямо на поверхности. Их можно детально разглядеть в прозрачной воде. Мы заглушили двигатели, достали несколько спиннингов, наживили и бросили в воду. Буквально на расстоянии вытянутой руки от кормы, никого не боясь, плавали метровые рыбины. Они клевали одна за другой. Причем было видно, как махи-махи подплывают и заглатывают наживку. Это было зачаровывающе. Мы как роботы закидывали спиннинги вновь и вновь, пока не выловили их всех. А они, в свою очередь, исправно клевали, пока не попались все до одной.

Моя дочка была восхищена этим эпизодом, пожалуй, даже больше, чем ловлей тунцов. Простота и быстрота, с которой мы, не веря себе и нашей удаче, наловили столько махи-махи, никого не могла оставить равнодушным. Ну и, конечно, красота рыбин. Такой яркой и элегантной расцветки я не встречал у рыб до тех пор, пока не начал нырять с аквалангом в коралловых рифах Красного моря.

Там, в Красном море, вдоль стены кораллового рифа плавает такое количество рыб самых разных цветов и форм… Но это, как говорится, совсем другая история. Да, впрочем, вы все это видели по телевизору…

А.К.

БИГ БЕНДУКИДЗЕ

Каху Автандиловича Бендукидзе я знаю уже, наверное, лет 12. Я помню, как все охали и ахали, когда он вопреки тогдашней моде покупал машиностроительные заводы, а не как все – нефтяные и металлургические компании. Однако прошли годы и выяснилось, что оборудование для этих компаний могут производить только «Объединенные машиностроительные заводы» (ОМЗ) Кахи. Вот и встали олигархи к нему в очередь.

Он вообще очень странный. Во-первых, необычайно толст. Ну вот хотя бы в этот раз: пришел на встречу со мной, заранее предупредив, что он ничего есть не будет. Результат превзошел все ожидания – он съел больше меня… Есть в нем что-то раблезианское…

Во-вторых, в отличие от других олигархов он никогда ничего не просил. Хотя в Госкомимуществе бывал, наверное, чаще всех. Но ходил он не по начальственным кабинетам, а сидел в методическом управлении и, как обычный клерк (бесплатно!), помогал писать различные методики. Причем всегда его позиция была ультралиберальная и антикоррупционная. Может, тяга к госслужбе у него тогда началась?

– Вот скажи мне, наши страны если еще и не находятся в состоянии «горячей войны», то в состоянии «холодной» – уж точно.

– Да. Не самые лучшие отношения. Чувствуешь себя неуютно в этой атмосфере.

– Вот покуда ты не был грузинским министром, ты мог от этого отстраниться либо с сожалением смотреть, как ругаются Россия и Грузия…

– Да, я с сожалением смотрел в эту сторону.