Отклонение от нормы, или приключения томбоя, обыкновенные и невероятные (книга первая)

— Лечение редко бывает приятным. Этой зимой я немало поболел, знаю, каково это. Но хватит о грустном. Пусть в этот день вам будут только радостные поздравления!

— Спасибо, Саша. Ты что-то ещё хотел спросить?

— Хотел… только, получится, что я вас поздравлял из — за каких-то своих интересов. Я на самом деле глубоко Вас уважаю.

— Довольно лести, Саша, говори, мне приятно с тобой разговаривать, правда.

— У меня необычная просьба, Мария Борисовна, я вам настолько доверяю, что хочу попросить посмотреть мою маму.

— А что с ней?

— У неё сложная беременность. Говорит, что только операция поможет.

Мария Борисовна помолчала.

— Я всё-таки детский гинеколог.

— Дети не беременеют?

— Ну, уж. Даже в твои годы, поэтому я тебе и не советую.

— Чем же отличаются одни от других?

— Дети всегда отличаются от взрослых.

— Не берётесь. — упавшим голосом сказал я.

— Ты меня немного ошарашил. Мне надо повторить материалы о патологии беременности, надо поговорить с твоей мамой. Позвони на неделе, дело это непростое. Когда сам придёшь? Хочу просто тебя увидеть.

— Спасибо, Мария Борисовна, обязательно приду. Кстати, про Лёньку уже знаете?

— За Лёньку тебе отдельное спасибо, Саша. Не узнать мальчика. Ходит с высоко поднятой головой, в глаза смотрит смело. Вот тебе и сопливый Ы!

— Вы запомнили!

— Он сам напомнил, пожаловался на тебя.

— Получит он у меня плюх!

— Это ваши дела, до свидания, Сашенька, звони.

Связь прервалась. Я тупо смотрел на погасший экран.

Выходит, Юрка прав, всё сходится на мне.

— Мы тебя уже потеряли, — сказала мама, когда я вернулся на кухню.

— Что ты недовольный?

— Да так.

— Звонил своей Марии Борисовне, — проницательно сказала мама.

— Звонил, — не стал отпираться я, — сказала, что надо поднять кое — какую литературу…

— Вот видишь, опыта такой работы у неё нет.

— Я бы не сказал. Ранняя беременность, по — моему, всегда патология.

— Не спорю, только здесь — поздняя. Давай прекратим этот разговор.

— Как скажешь, мамочка. Что ещё надо сделать?

— Иди к мальчишкам, всё уже готовится.

— Поедим и пойдём гулять, сказал я. Зайдём к Саше домой, поздравим маму, вручим подарок, — я достал кулон с Близнецами, — как-то надо подарить. Даже не знаю, как.

— За столом, когда все будут поздравлять. Папа наверняка будет.

— Спрашивать начнёт.

— Объясним. Нас зовут, пошли стол раскладывать.

Наконец я выбрал момент между тостами и вручил маме Близнецов.

— Ой, какая прелесть! — сказала мама, — но это же дорого! Откуда у вас деньги?

— Не волнуйся, мама, нам сегодня спонсоры раздавали подарки. Мне тоже кое — что подарили, сказали, на подарки. Вотя и дарю самому дорогому человеку этоттвой знак. Ребята подтвердят.

Ребята подтвердили.

— Теперь, мама, позволь нам откланяться, нам ещё надо посетить маму Саши, и погулять.

Домой у Саше мы не попали. Нас догнал запыхавшийся мальчик из команды Славки.

— Волчица! — обратился он ко мне, — на площади заезжие собрались, драться хотят с городскими!

— Что ты бегал, по телефону быстрее сообщить.

— Не знаю, телефоны почему-то не работают.

— Ясно! — хотя ничего ясного не было. — Саша, мигом переодевайся по — боевому. Время тебе не более 10 минут!

Саша бегом скрылся в подъезде.

Минуты казались часами. Я пытался дозвониться до знакомых, но сигнала не было.

Наконец появился Саша, и мы побежали на площадь.

Площадь оказалась оцеплена нарядом полиции, а на площади друг напротив друга выстроились две враждующие группировки. Наши тоже были там.

— Куда? — прорычал один из полицейских, когда мы попытались пройти.

— Нам туда!

— Назад!

Оглядевшись, мы увидели машины больших. Подбежав, нашли Дмитрия Алексеевича.

— Нам надо за оцепление!

— Вижу, что надо, проходите.

— Можно не стесняться?

— Не стесняйтесь.

Мы не спеша подошли к оцеплению, и, когда на нас начали обращать внимание, уронили пару полицейских наземь, и бегом добежали до своих. Клич скаутов заглушил все остальные вопли.

Перед нами бесновалась толпа подростков, одетых кто во что, вооружённая всяческим железом, вплоть до труб.

— Построиться! — скомандовал я, — стая — впереди!

— Девочки! — орали противники, — что чешетесь? Давайте к нам, почешем! Дальше шёл непереводимый набор слов.

Наша стая насчитывала уже двадцать пять человек, из которых были пять девочек. Нашу группу учили боевым методам ведения войны, поэтому, конечно, я поставил их вперёд.

— Ребята! — крикнул я, — перед нами — враг! пленных не брать, всё железо оставляем в них, но не до смерти! Разговоры вести некогда, скоро подъедут пожарники и разведут нас! Воууу!

— Воууу! — радостно взвыли волчата, и бегом бросились на врага.

Противник оказался из ребят до 18 лет, крепкие, накачанные, бритые и вооружённые железом. Они рассчитывали на лёгкую победу, а может, вообще обойтись без драки, запугав пионерчи-ков до мокрых штанишек.

Но штанишки мокрыми оказались у них. Только не от мочи, от крови. Мы отбирали у них железо, и втыкали им в ноги и филейные места.