Читаем Открой для себя Церковь полностью

Любая культура, как известно, имеет смысл, если она способна насадить и развить в человеке лучшие стороны его личности и, как следствие, оказать созидательное влияние на человеческое общество. Недаром само слово «культура» восходит к латинскому cultus, которое можно передать в терминах созидательных, творческих, преображающих человека и его жизнь. Cultus – это и «религиозный культ», и «возделывание, обработка земли», и «образ жизни», и даже «икона, религиозный образ». Если мы вспомним здесь, что славянский язык, являющийся прототипом нашего русского языка, был буквально «сконструирован» из латыни и греческого с незначительными лексическими вкраплениями из простонародного славянского, то обращение к латинскому термину будет играть, наверное, почти ключевое значение. Итак, культура – явление, безусловно, творческое, педагогическое, и ее воздействие на мир таково, что она способна изменять его в лучшую сторону – прежде всего, с точки зрения нравственной, а значит, и житейской, экономической. Изменение, конечно, касается общества в целом, но начинается оно с каждого отдельного человека… Самым важным, на мой взгляд, в русской культуре является то, что она в сердцевине своей религиозна. Давайте, например, сравним два периода: более близкий нам период советской культуры и более удаленный – русской религиозной культуры. В границах первого из них в области гуманитарной мы найдем, конечно, замечательные имена: Блока, Есенина, Высоцкого, Шукшина, Тарковского. Второй же, если и не столь близок современному человеку, но безусловно эпохален, и представляет собой огромный срез подлинного культурного и духовного богатства русского народа, начиная с Андрея Рублева, Нестора Летописца, и заканчивая, например, Васнецовым, Достоевским и Толстым. Удивительно, но если номинально советский период культурного развития и является «советским», то фактически он остается глубоко русским, а значит – религиозным и христианским. Религиозные проблемы являются, согласно распространенному мнению, ключевыми у всех великих русских писателей, художников, музыкантов. Возьмем самое знакомое – литературу. С Гоголем и Достоевским здесь, думаю, ясно. Но вот пример Толстого, как может показаться, не вписывается в рамки религиозного творчества, даже несмотря на обилие этических вопросов, поставленных автором в своих произведениях. Однако и тут мы видим, что итоги своей жизни Толстой рассматривает как поиск Бога, как поиск религиозной свободы, и даже оканчивает свою жизнь в тяжелой борьбе, отстаивая именно свои религиозные измышления, противопоставляя их традиционным. Кто-то хорошо заметил, что Толстой был выдающимся писателем, но абсолютно бездарным богословом. Если это действительно так – то о чем это говорит? В контексте рассматриваемого вопроса – лишь о том, что такой великий человек как Лев Толстой готов был выйти и вышел за пределы своей собственной литературной судьбы, за границы собственного гения, расстался со своим секулярным величием, чтобы ощупью искать Бога и Божью правду. Подытожив, отмечу: весь корпус великой русской литературы, несмотря на идеологический ее пересмотр в советское время, в корне глубоко религиозен. Основные поиски наших классиков и до-, и послереволюционной эпохи сосредоточены на проблеме человека, его личности, и если говорить философски – на проблеме его души. Именно «душевность» русской культуры делает ее религиозной. Ведь понятие «душа» – это понятие не медицинское, не литературное, не бытовое. Изначально душа – это греческое «псих», и родом оно из религиозной греческой философии и мифологии. Мы редко задумываемся о том, что слово «психология», например, буквально означает «наука о душе человека». Представим, что мы употребляли бы для упомянутого раздела гуманитарной науки не кальку с греческого, а его буквальный перевод. Почти уверен, что в этом случае большинство ученых (могу здесь привести только один яркий пример – Карла Густава Юнга, основоположника глубинной, аналитической психологии) для достижения подлинных результатов исследований в своей области не могли бы не учитывать несомненной религиозной составляющей психологии как науки… Итак, в основе нашей русской культуры – душевность, религиозность (теперь я могу и не разделять эти понятия, ставя их в один смысловой ряд), поиск истины и правды. Я не говорю сейчас о дохристианской славянской культуре (а была ли вообще она?), так как она большей частью не имеет никакого самостоятельного веса в мировом и национальном культурном наследии, но является только малой частью великой русской культуры, формировавшейся под воздействием других культур в непростых исторических условиях. Подлинная славянская культура может начинаться только с Кирилла и Мефодия, которые недаром в православной традиции названы «просветителями славян», «родоначальниками славянской письменности и культуры». Ведь христианская основа их трудов абсолютно очевидна… Всем известно, что именно «душевностью» берет западного – представителя ромейской или германской культур – читателя, зрителя, слушателя «всё русское». Давайте не будем ходить далеко, возьмем советскую эпоху. Самые лучшие «наши» мультики, фильмы, песни и книги – в основе своей прекрасны, высококультурны, более того – они «на века». Наверное, уже третье поколение наших людей смотрит мультик о Винни-Пухе или фильм «Ирония судьбы», слушают песни и баллады Владимира Высоцкого и читают «Мастера и Маргариту» Михаила Булгакова. А ведь большинство этих и многих других произведений советской эпохи и их авторы открывают для нас именно «душевную» культуру, или, если говорить в контексте нашей темы и по-гречески – достигают психологического эффекта… Постсоветское время, которое, по-видимому, тоже назовут эпохой, характеризуется, в том числе, и ломкой стереотипов. Агитпроп и противопоставленная ему диссидентская культура ушли, а на их руинах появились новые имена и новые культурные формы и образы. Наверное, русские люди действительно не могут по-настоящему жить, а русская нация не способна реализовать весь свой потенциал, если не обретет для себя высшего идеала, национальной идеи. Нам нужен не только Христос, и нам был нужен не только Ленин (я сравниваю здесь практически несравнимое только для того, чтобы выразить свои мысли в исторической перспективе) как образы и архетипы общенационального масштаба. Но нам всегда был нужен «герой нашего времени»: обычный человек, который живет в моем доме, в моем городе, в моей стране, и живет в мое время. В то же самое время этот человек – носитель какой-то очень важной идеи, способной дать высший смысл не только его жизни, но жизни большинства его современников. Такому человеку захочется подражать, захочется встать на его сторону. Например, в начале 2000-х образ такого героя был создан совсем недавно ушедшим от нас режиссером Алексеем Балабановым в его дилогии «Брат» и «Брат-2». И ничего нет страшного в том, что его герой по сюжету предстает перед нами в том числе и как бандит с обрезом в руках. Это только человек своего времени. Но то, что он верен своей человеческой правде и готов отстаивать ее силой оружия – не говорит ли о том, что правда действительно должна быть вооружена!? В кино ее защищают «стволами» – как, порой, и в жизни. В христианстве есть свое оружие – всепобеждающая любовь. И это оружие великой силы. Я предполагаю, что языком «боевика» Балабанов хотел сказать именно это: без правды, без любви, без веры невозможно жить и отстаивать свои высшие человеческие ценности. Поэтому неудивительно, что важнейшим жизненным убеждением кинохудожника, которое он пытался донести до зрителя в последние годы своего творчества, был императив: «Главное – любить и делать добро тем, кто рядом с тобой, кто окружает тебя». По сути, это абсолютно религиозная, евангельская мысль. И если она является главным содержанием творчества и, в более широком смысле, всей культуры, как явления воспитательного порядка, – мы можем говорить о безусловной важности влияния религиозного, христианского опыта на развитие личностных, общественных, мировоззренческих принципов жизни современного человека.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология
Еврейский мир
Еврейский мир

Эта книга по праву стала одной из наиболее популярных еврейских книг на русском языке как доступный источник основных сведений о вере и жизни евреев, который может быть использован и как учебник, и как справочное издание, и позволяет составить целостное впечатление о еврейском мире. Ее отличают, прежде всего, энциклопедичность, сжатая форма и популярность изложения.Это своего рода энциклопедия, которая содержит систематизированный свод основных знаний о еврейской религии, истории и общественной жизни с древнейших времен и до начала 1990-х гг. Она состоит из 350 статей-эссе, объединенных в 15 тематических частей, расположенных в исторической последовательности. Мир еврейской религиозной традиции представлен главами, посвященными Библии, Талмуду и другим наиболее важным источникам, этике и основам веры, еврейскому календарю, ритуалам жизненного цикла, связанным с синагогой и домом, молитвам. В издании также приводится краткое описание основных событий в истории еврейского народа от Авраама до конца XX столетия, с отдельными главами, посвященными государству Израиль, Катастрофе, жизни американских и советских евреев.Этот обширный труд принадлежит перу авторитетного в США и во всем мире ортодоксального раввина, профессора Yeshiva University Йосефа Телушкина. Хотя книга создавалась изначально как пособие для ассимилированных американских евреев, она оказалась незаменимым пособием на постсоветском пространстве, в России и странах СНГ.

Джозеф Телушкин

Культурология / Религиоведение / Образование и наука