Открой дверь

Я все еще подозревал своих коллег, по этой причине и дал каждой группе дезинформацию. В список моих выдумок вошли время отъезда и, соответственно, прибытия, мой сегодняшний распорядок дня, в том числе, когда я пойду в банк, а также три новых номера телефона, которые я купил до приезда на работу. Так как номера были новыми — разные операторы, и разные салоны связи, разные данные, на которые регистрировали симкарты — то я ожидал звонков и прослушки только от своих коллег и предположительных похитителей. Прослушку довольно легко услышать, особенно, если телефон простой. При звонке можно уловить помехи, будто стоишь рядом с радио. Чем проще телефон, тем проще услышать, что в диалоге участвует кто-то еще. Мои новые мобильники были как раз такими — бабушкины, с громким динамиком. Самый сок!

После вброса дезинформации я вызвал такси и заплатил ему «за весь день». Мы сразу поехали на вокзал, но заметить там подозреваемых было совершенно невозможно. Один только показался мне подозрительным. Стоял с помятым букетом ромашек почти час, высматривая кого-то в толпе. Мои подозрения разрушились, когда к нему подбежала растрепанная девушка. Эх, студент, не цветы надо дарить, а еду. Я простоял в очередях четыре раза с перерывом в пять минут, купил четыре билета, при этом тщательно осматривая все пространство в большом холле вокзала. Никаких туповато-подозрительных личностей я снова не заметил.

Следующая остановка — банк. И снова ожидание на полтора часа. Здесь было побольше странных личностей. Пара попрошаек — непримечательные. Один мужик в куртке, которая прячет крепкое телосложение — пасет выход, но тоже не наш клиент — подходил сотрудник банка, принес ему кофе. Трое — в простой одежде, немного не по погоде, слишком легкой для этого октября — на расстоянии ста метров, не отрывают взглядов от входа, но смылись, когда уехала машина инкассации. В банке тоже прошло все быстро и чисто — такие же обычные посетители, каждый со своими проблемами. Часть денег я перевел со счета на карту. Примерно половину снял, потом закинул часть из них на другую. Дома распихну оставшиеся по тайникам рюкзака, куртки и, конечно, в нашивку на трусы. Магазинов в моих дезинформационных листах не было указано, но на всякий случай, я просил водителя постоять минут пятнадцать на парковке торгового центра. Никаких признаков подозрительной активности. А учитывая, что эти товарищи умом не блещут, то глупо было бы ожидать от них сверхсекретной тайной слежки с применением оборудования, которое не доступно их пониманию. В ТЦ я тоже периодически посматривал по сторонам. Когда выбирал куртку, зазвонил телефон номер 2, который связывал меня с рабочей группой Джимми. Они хотели узнать, как у меня прогресс и когда я вернусь за планами, я ответил, что скоро буду, но не уточнял время. Телефон номер 1 зазвонил, когда я мерил зимнюю обувь с мелкими шипами на подошве. Спрашивали, о тайниках, я назвал их местоположение и способы, как их открыть. Больше ничем не интересовались. Третий звонок — снова от второй группы — и снова пустяк — сколько раз я собираюсь питаться, но в этот раз я услышал их — помехи. В бабушкофоне они были настолько явственные, что я на всякий случай протянул разговор на три минуты — ходил по магазинам, чтобы отбиться помех радио или какого-то телевизора. Это точно была прослушка. Осталось понять, кто слил инфу. Первой и третьей командам я позвонил, как только сел обратно в машину, чтобы предупредить о крысе. Они напряглись, но, кажется, все поняли. Заехал обратно в офис уже поздно вечером, когда остались там только конверты и флэшки, со всей интересующей меня информацией. Справедливости ради, как приехал, так и уехал, причем сразу на вокзал.

Еще одно волшебное место — железнодорожная станция. Если вы редко ездите на поездах или всегда торопитесь, то вы никогда не видели этот широчайший диапазон эмоций, который столь просто читается в лицах разных людей. Мать плачет и провожает сына — единственного близкого человека — в другой город учиться. Шумная компания друзей отправляет своего друга в армию, стараются сделать так, чтобы он не видел грустных взглядов хотя бы сегодня, чтобы ему еще сильнее хотелось вернуться. Молодая семья разрывается от грусти из-за того, что муж уезжает на заработки, чтобы молодая беременная девушка могла ни в чем себе не отказывать. Нелюбимая дочь в одиночестве сидит в сидячем вагоне и, улыбаясь от счастья, смотрит в окно на ненавистный город. Друзья уезжают в первое совместное путешествие. Столько людей, и все они кипят совершенно разными эмоциями. Их горе, счастье, печаль и радость контрастируют с серыми стенами старого вокзала. Будь их чувства чуть более материальны, то ни один поезд не смог бы сдвинуться с места.