Открой свое сердце (СИ)

— В таком же духе я могу ещё массаж стоп, — она улыбнулась и положила руки на грудь, а затем спустила их по бокам, к рёбрам, — если ты, конечно, выдержишь это, — и она стала перебирать пальцами, двигаясь по его рёбрам к подмышкам. Только…

НИЧЕГО?!

Пенни повторила попытку защекотать Алека до икоты и нахмурились.

— Что? Ничего? — она покачала головой, — Совсем не боишься щекотки?

Алек

Звучало не очень обнадеживающе, откровенно говоря. Уже на этом этапе Алек догадывался, что он о своем желании сильно пожалеет. Вот есть у женщин эта парадоксальная суперспособность говорить обычные, обыденные вещи так, что ты сразу на уровне инстинктов понимаешь, как был неправ и как дорого тебе эта неправота теперь обойдется. Алек вздохнул, смирившись заранее с такой участью, не планируя теперь уж отступать. Позорное бегство с поля боя точно не вариант для бывшего майора. Его-то как раз за обратное судили. Превышение полномочий, нарушение прямого приказа, повлекшее массивные потери среди гражданского населения, несоразмерные полученному военному преимуществу. Так звучал его приговор. Ничего общего с дезертирством. Алек был обучен идти в атаку, рискуя собой и стараясь максимально сохранить вверенный личный став. Отвоевал свое давно, а вбитый в сознание маршрут так и остался основным рабочим.

Диван приятно холодил живот, вызвав легкую рябь гусиной кожи по телу. Лестер усмехнулся шутке Пенни, легко считав в ней неуверенность в предстоящем.

— Ни в чем себе не отказывай, — отозвавшись в тон, вдруг подумал, что давно уж вот так долго и планомерно не над кем не подшучивал. У племянницы на его своеобразный весьма юмор с детства выработался иммунитет, а с другими он не общался достаточно плотно для такого вот стиля. — У тебя отлично получается, — "быть сверху. По крайней мере, накануне вышло более чем приятно. Возможно, сейчас ты тоже справишься лучше, чем думаешь сама". Откровенно говоря, Лестер не слишком опасался, что Пенни что-то там фатально напортачит с его спиной. Хрупкая, с тонким пальчиками, ну что она могла сделать? Да чтоб окаменевшие его мышцы размять нужно силищу натренированных рук, а тут… оглаживать разве что.

По большому счету на это он и рассчитывал. Ну помнет слегка там и тут. Алек прикрыл глаза, расслабив мышцы. Прохладные руки легли на спину и понадобилось время, чтобы привыкнуть к этой прохладе. Чуть поведя головой, Лестер открыл глаза, чтобы посмотреть на болтавшую без умолку девчонку.

— Если после твоих усилий я не встану, то топить дом, готовить еду и очищать снег придется тебе самой, — насмешливо предупредил он. Это не было шуткой: других людей вокруг не имелось, а задубеть в нетопленном доме так себе перспектива.

— Тем боле раз ты работала в клинике. Или ты там на ресепшене сидела, завлекая гостей милой улыбкой? — "Вполне могла, приятно зайти в помещение и полюбоваться на красивое твое личико. Можно и второй раз пожелать прийти грешным делом".

— Эй, эй, — ты видимо нацелена и меня в этот список жертв, — возмутился Алек со смехом, чувствуя, что Пенни заигралась в новой роли и явно увлеклась. Не то чтоб он не готов потерпеть, но они уже и так ходили по тонкой грани между приличым и сорваться в пропасть разврата. Впрочем, против он не был, иначе бы загадал желание куда более невинного и безопасного толка. Руки ее скорее дразнили. чем в самом деле справлялись с поставленной задачей. Думать о том, что это не то, чем кажется становилось все сложнее, как и вообще думать о чем-то, кроме желания развернуться на спину, припомнив ей недавнюю шутку про снова сверху, подтянуть к себе и нырнуть вместе с жаркой этой девочкой в тягучую заводь уже стягивавшего нутро желания.

"Держи себя в руках, Лестер. Она уже на волосок от мыслей, что ты не такой уж мудила, при всех недостатках. Еще немного и решит погостить подольше. Ты же этого не хочешь?"

Ответ должен был бы быть однозначным, но не был, а уж повернувшись после неожиданной ее просьбы, Алек растерял и те крохи уверенности, что успел наскрести по сусекам личного, мало приятного, жизненного опыта.

— Я привык замечать, как девушка кончит, и предпочитаю принимать в этом активное участие, — не стоило так шутить, не стоило смотреть на нее с обещанием и вызовом одновременно.

"Чего ты добиваешься, Алек? Зачем играешь, как с пойманным мышонком. Ты даже есть ее не планируешь. Так понадкусываешь и все. Это что? Месть женскому миру? Низко и подло, майор Лестер."

Алек сжал зубы, злясь на себя и нее одновременно. На то, какой соблазнительной была, как хотелось протянуть руки, чтобы поймать ее запястья, спеленав до полного контроля. На то, какими притягательными казались губы, болтавшие беспрестанно какую-то бессмыслицу. И на то, что не хотел сдерживать себя, отказывая в приятности. За это особенно сильно.