Откройте Америку!

Все до одного новые маги утверждают, что их практика не богопротивна,

но напротив, помогает человеку находиться в гармонии с природой и Творцом.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Симпатичная старушка Дороти Маклин учит использовать помощь духов

для культивирования растений, каждый из видов которых, по её заключению,

охраняет специально назначаемая « Гением ландшафта » огромная « дэва » -

артишоки особо, аспарагус особо - а нью-йоркская красавица Суза Скалора

делится со всеми секретами своей удачной фотоохоты на фей.

Суза устраивает засады на пугливых лесных и озёрных дев, полупрозрачных,

судя по её фотографиям, кстати, являющим высокий художественный вкус,

и привлекает их к её замаскированному укрытию приманками.

Охотница установила, что интерес у фей вызывают садовые цветы, иногда же

искры, куклы Барби, наполненные гелием шары, а одну из них на острове Мальта

отчего-то очаровала декламация стихов чилийского коммуниста Пабло Неруды.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Кроме богатейшей истории и непревзойдённой поэзии Православной Литургии

меня пленяла, конечно, и великая её театральность - многоплановое действие,

синхронные передвижения и часто сменяемые необычные одежды участников,

использование эффектов освещения, стереофоническое звуковое сопровождение

и наличие элементов любимого мною хэппенинга.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Надо сказать, я совсем не профан в лицедейском искусстве, прежде занимавшем

немаловажное место среди разнообразных увлечений автора в тот период, когда

общедоступные зрелища по всей Империи заместили третируемую ею религию.

Люди погружались в атмосферу цирка, праздника, карнавала с раннего детства

благодаря системе государственного дотирования « культурных учреждений »:

дошколят водили в уголки Дурова и на кукольные представления, школьники

посещали вначале театры юного зрителя, а затем драму, оперу, филармонию

и даже оперетту.

До сих пор я помню эти еженедельные культпоходы в пополуденные часы,

мраморные лестницы, застланные красными коврами, позолоченную лепнину,

расписанные плафоны люстр и капельдинеров, тщетно пытавшихся сохранить

положенный им вид суровой важности в присутствии возбуждённых подростков.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Одесса, где я родился и вырос, всегда была признанным театральным центром,

с её шикарным оперным зданием, построенным в XIX в., подобно всему городу,

в стиле позднего итальянского барокко и щедро украшенного изображениями

пляшущих голоногих муз и гротескных фавнов, полудюжиной других театров,

десятками т. н. « очагов культуры », имевших сцены, и бессчётным количеством

шапито и открытых эстрад в городских садах, парках, санаториях и домах отдыха.

Но разумеется, лавры « столицы театра », как и всего остального на свете,

никому не уступала Москва, тем более, что цензура там не особенно лютовала,

поддерживая имидж Империи в глазах зарубежных дипломатов, и в 60-х годах,

когда я жил и учился в ближнем Подмосковье, в часе езды от Красной Площади,

режиссёры метрополии пользовались прежде не виданными свободами.

Особенную славу стяжали дерзкие постановки Юрия Любимова на Таганке, и я,

тогда ещё юн и полон сил, выстаивал многокилометровые очереди за билетами

в загончике, выгороженном на углу Волхонки, не пропуская ни одной премьеры.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

В Куйбышеве ( Самаре ), куда автор по стечению обстоятельств был направлен

после выпуска, меня весьма удручала игра провинциальных трупп, чей состав

далеко не дотягивал до любого московского, ибо стоило лишь актёру подняться

чуть выше общего убожества, как его тут же переводили в столицу, а режиссёры,

мучась комплексом неполноценности и зажаты тисками цензуры, часто шли

на рискованные эксперименты с классикой.

Так самарский музыкальный слабыми голосами портил не воспроизводимую

белыми певцами оперу Гершвина « Порги и Бэсс », а приехавшая на гастроли

таганрогская драма поражала зрителей смётанной на живую нитку постановкой

обеих частей « Фауста » Гёте, несомненно, предназначенного только для чтения,

о чём свидетельствуют сотни и сотни якобы участников, постоянно меняющиеся

планы, время и место действия, колоссальные массовые сцены и многое другое.

Вивисекция таганрожцев больно задела меня как физика, поскольку лейтмотив

книги ироничного веймарца - изначальная опасность познания и обречённость

попыток её преодоления - так или иначе затрагивает сердце любого учёного.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Вероятно, я заразился провинциальной наглостью, потому что замыслил тогда

написать собственную адаптацию гётевского « Фауста » для сцены и худо-бедно

скомпоновал на заданную тему весьма компактную пьесу-коллаж в двух актах.

Надо сказать, раньше того в институте я приобрёл небольшой, но полезный