Откровение

Мария была трудоголик. Снималась она до того момента, пока ее не подкосила и не убила ее же собственная любовь. Я помню, ей 69 лет, она все время на съемочной площадке, она встает в 05:00, в 08:00 она уже в кадре. Эти немецкие сериалы Meine gluckliche Familie («Моя счастливая семья»), где она такая красивая в главной роли. Эти сериалы смотрели все просто потому, что они были добрые, красивые. Они снимались в роскошных особняках и гнали всякую хрень, которая нам всем так нужна: о том, что все возможно, что есть хорошие семьи, как приезжают дети, как приезжают внуки, как они празднуют Рождество, и все любят друг друга, и все катаются на мерседесах… В общем, про красивую жизнь, про влюбленности и про счастье без проблем. Деньги она сшибала сумасшедшие, но и пахала каждый день как лошадь.

И неожиданно она вдруг начинает продавать свое поместье под Мюнхеном. Я описывала его. Поместье это было уникальное, с протекающей по нему рекой, стоило баснословных денег. Она прожила в нем 33 года! Здесь выросли ее дети! Зачем его продавать? Она гениально мне ответила: «I have had it» («Но у меня же все это было»). Вся эта ситуация нас бесконечно беспокоила. А она еще начала строить себе дом в Альпах.

В один из дней Мария отправила всех из дома: двух своих домработниц, кухарку, двух секретарей, садовника, детей. Она всем купила билеты, путевки на несколько дней, чтобы в доме никто не появлялся. Мария рассчитала все до последней секунды. Она забыла только одно. Одна из ее лучших подруг Натали была ясновидящей.

Звонит нам Натали: «Максимилиан! Я звоню, а Мария не отвечает. Но я вижу, она в доме, и я вижу, что она находится в постели. Надо срочно ехать. Она в постели уже сутки».

Макс критически относился к таким вещам: «Ой, оставьте меня в покое с этой ерундой! У меня жена такая же, с ее предчувствиями. Не хочу ничего слышать!»

Через 10 часов Натали звонит опять: «Мы немедленно собираемся и едем. У нас беда, я гарантирую тебе, Макс». Мы поехали. Дверь в особняке была такая огромная, как будто это ворота. Только с помощью соседей мы смогли выбить эту дверь, бежим на второй этаж в ее спальню. Мария еще дышала. Ее увезли в больницу. Она была в коме. Выяснилось, что она приняла о-о-очень серьезное снотворное. Там от трех таблеток сдохнешь, не проснешься. А она приняла 60, чтобы точно умереть. В коме она была неделю.

Макс, чтобы понять, что произошло, просмотрел все в доме, включая ее дневники. То, что она писала в дневнике, было очень трогательно: «Оставайся позитивной! Оставайся позитивной! Оставайся позитивной!». Очень много она писала о своей любви к этому человеку. А мы никак не могли понять причину ее попытки суицида. Вышла из комы она, как и Максимилиан, совсем другим человеком.

Она рассказала, что ее любимый полетел к своей замечательной жене в Мадрид на пять дней, чтобы попросить развод, вернуться обратно и жениться на Марии. Так он ей сказал. Но не вернулся. Никогда.

Об этом очень подробно рассказано в фильме Meine Schwester Maria («Моя сестра Мария»), сценарий к которому писали мы с Максом. Гениальнейший фильм, полудокументальный, полухудожественный. Она оказалась прикованной к постели, но продолжала раздавать свои сумасшедшие команды из постели по телефону, и вот тогда начался кошмар. «Хай, Марк, это Мария, ты мог бы мне перебросить один миллион? Я тебе потом верну», – звонит она в самый большой банк.

Потом в Мурано: «Мне надо пять люстр…» Куда эти люстры?

Она заказала семь телевизионно-звуковых систем BANG & OLUFSEN – каждая система стоила больше $ 27 000! Итого $ 200 000 только для Альп, для каждой комнаты, для каждого этажа дома. везде. она опоясала этим все Альпы.

Мы не знали, откуда идут деньги, думали, что, может быть, от продажи дома? Она уже не считала. Дом в Альпах был построен, но она не заплатила за этот дом. Куда ни посмотри, везде были долги.

Итак, мы с семьей находимся в Лос-Анджелесе. Дело перед Рождеством. К нам в гости прилетела моя мама. И вдруг проходит информация в газетах, что наше поместье в Альпах выставлено на аукцион. Макс в шоке, покупает билеты, тащит нас всех из Америки в Австрию спасать ситуацию. Он начинает выкупать, оплачивать долги Марии. Как только он заплатил один долг, на него накинулись все ее кредиторы. Некоторые из судов Макс выиграл, как, например, с банком, потому что он задал им очень хороший вопрос:

– Простите, вы дали Марии Шелл миллион, поверив на слово? Вы проверили ее кредитную историю?

– Как? Проверять кредитную историю самой Марии Шелл?

– Ну вот, значит, вы и будете это выплачивать!

Эта трагедия обрушилась на всех нас. Прежде всего это разорило Маузи и Оливера – детей Марии. Я очень переживаю за них, потому что это удивительные, хорошие люди. Они заслуживают большего.

А потом и нам пришлось заплатить сполна. Мы, как выяснилось позже, остались практически ни с чем.