Откровение Егора Анохина

Равнодушно и грустно посматривал он на веселые лица тамбовчан, и вдруг его словно обожгло, будто граната рванула под его ногами: Настя!! Касаточка! Она тоже увидела его из толпы. И они рванулись навстречу друг другу. Он не помнил себя, не видел никого, молча отшвыривал со своего пути людей, не слышал их возмущенные вскрики, не спускал глаз с Насти, которая продиралась сквозь толпу, гибко и юрко просачивалась навстречу. Вдруг кто-то цепко и сильно ухватил его за руку, задержал. Егор мгновенно обернулся, инстинктивно вскинул руку, чтоб быстрым ударом сбить очередное препятствие, и увидел веселое рябое лицо Новикова, начальника Тамбовского угро, своего начальника.

– Анохин, ты куда рвешься? Успокойся, бандитов здесь нет!

Егор невольно кинул взгляд в сторону Насти. Она остановилась среди людей всего метрах в десяти от него, остановилась, увидев, что его задержал какой-то человек. Лицо ее стало медленно затухать, глаза меркнуть. Появились в них отчаяние, скорбь. Новиков тоже обратил внимание на Настю и спросил удивленно:

– Кто это?

– Землячка. Два года не виделись, – хрипло ответил Егор, тускнея взглядом. Он старался изо всех сил, чтобы Новиков ничего не заметил. Потом добавил: – Кстати, это жена Михаила Чиркунова. – И крикнул Насте чересчур громко, подзывая ее рукой. – Настя, иди сюда!

Она подошла потихоньку, нерешительно, улыбаясь грустно и разочарованно.

– Здравствуй, Настя, целую вечность не видел тебя, – излишне бодро заговорил Егор. – Ты у родителей жила? Сынишку поднимала?

– Да… они мне помогали за Колей ухаживать… Муж мне плохой помощник, сутками на работе… Миша говорил, что ты только что из Масловки вернулся (имя Чиркуна в устах Насти больно резануло по сердцу Егора), как там крестный? Два года ничего о родне не слышала…

Крестным у Насти был Докин, которого застрелил Маркелин задолго до отъезда Насти из Масловки.

– Я его не видел, – подхватил быстро Егор. – В поле он был, сев в разгаре… Говорят, все у него ладно. Зимой, будто, прихворнул малость, продуло, простудился… К весне оклемался, работает…

Новиков с хитрецой в глазах, водил рябым носом, взглядывал то на Настю, то на Егора.

– Я его недавно плохо во сне видела, подумала – все ли у него ладно?

– А ты сама-то в Масловку не собираешься?

– Пока нет…

– А Мишка где? Чей-та его не видать?

– Тут он… – Настя обернулась, глянула в толпу, помахала рукой.

Тотчас же подошел Михаил Чиркунов. Вид у него наигранно бодрый, а глаза настороженные, подозрительные.

– О чем это вы тут так оживленно беседуете? – нарочито бодро и громко спросил он и быстро сунул руку Новикову.

– О крестном твоя супружница расспрашивала, – Новиков ехидно и широко улыбался, отчего рябинки на его щеках проступали яснее.

– О Докине? А что о нем расспрашивать? Его два года назад похоронили, – искренне и с явным облегчением удивился Мишка и в упор глянул на Егора.

– Не о Докине, о Семене Егоркине, – нашлась, поспешно ответила Настя. – Я его с детства крестным звала.

– А-а! О Сеньке? Чо с ним станется, как был болтуном да лодырюгой, так и остался… Пошли к нашим, – взял он по-хозяйски Настю за локоть, – сейчас построение в колонну будет…

– Энергичный мужик этот Чиркунов, – с восхищением произнес Новиков, когда Настя с Мишкой отошли от них. Егор догадался, что восхищался он не Чиркуновым, а его женой. – Далеко пойдет… Я не знал, что у него такая жена красотулька! Что-то в ней такое-эдакое, – покрутил он растопыренными пальцами возле своего уха, – притягательное, глаз не оторвать… Так прелестна, волшебно прелестна!.. Везунчик этот Чиркун!.. А ты заметил, – засмеялся он игриво, рябинки на его щеках неприятно замаслились, заблестели на солнце, – как она на тебя смотрела? А?

– Мы с ней с детства друзья, – сухо и серьезно ответил Егор. – Только и всего! – добавил он твердо.

– На друзей так не смотрят… А как она к тебе рвалась! У-у! И Чиркунов догадывается, видел, как он на тебя зыркнул, уходя? – по-прежнему игриво спросил Новиков, но, увидев жесткие глаза Анохина, осекся, переменил тон, заговорил о Мишке. – Слышал я, что Чиркунов на рабфак поступать собрался, учиться хочет…

– Учиться?! – перебил удивленно Егор. – Так у него же за плечами два класса да коридор!

– Ну и что! Туда с одним коридором примут, лишь бы ты был из рабочих-крестьян. Для того и создаются рабфаки: свои кадры нужны. Проверенные, надежные, преданные партии. А Чиркунов из таких…