Откровение миротворца

– Южный народ прибрежья – трудолюбивы, упорны, но, увы, суеверны и не слишком храбры, – пояснил вольный стрелок. Бородатый моряк волком поглядел на него, желая сказать что-то в ответ, но лишь сердито буркнул, махнул рукой и отправился в ближайшую лачугу. – Во всём они честные аделиане, да вот только Путь Истины у них обрывается там, где встают бурные волны Эола. Не стоит серчать на них за то, что им чуждо наше с тобой безрассудство. Верные малые, но для этой войны непригодны. Настала эпоха, когда побеждают отчаянные безумцы, не оставляющие себе путей для отхода…

– Хватит, побезумствовали однажды в Башне тёмных, второй раз как-то не хочется, – процедил Калиган, поглядев на неистовое море так, будто хотел схватиться с ним, как с лютым врагом.

– Так ты уже плавал с этими людьми, Автолик? – спросил Марк.

– Было дело. И в Алабанде бывал. Собственно потому Сильвира и попросила меня быть вашим попутчиком. Не зная местных нравов, на островах легко влипнуть в неприятности.

Калиган, по-видимому, понял, что от старого моряка он ничего сегодня не добьётся. Отыскав ложбину в песке, он бросил туда свой вещевой мешок и достал походное одеяло.

– Стели себе здесь, – приказал он Флое вполголоса.

– А что, в дом ночевать не пойдём? – деликатно осведомилась девушка, поглядывая на костерок у рыбацкой лачуги.

– Если высокородная госпожа считает это домом, то может идти, – съязвил следопыт. – Только советую оставить одежду здесь, чтобы к утру твоя парча и шёлк не провонялись рыбой, пивом и потом.

Флоя хихикнула, неприхотливо поглядев на расстеленное для неё жёсткое одеяло.

– А кто этот, которого ты называл Бородой? – спросил Марк.

– Вообще-то, его имя Бородарий, но при шуме моря окончание всегда теряется, вот и стал он Бородой, – пояснил Автолик.

– Он капитан «Вольного», на котором мы поплывём, когда стихнет ветер, – добавил Калиган.

– На рассвете?

– Когда стихнет ветер… – ещё жёстче проговорил следопыт и направился в сторону дороги, где росла сухая трава, вполне пригодная для подстилки. Подмигнув Марку, отправился коротать ночь и Автолик.

– Если ветер стихнет, он этого Бороду живо поднимет, – поглядела вслед учителю Флоя. – Одна только польза от этого шторма – Никта за нами успеет.

Марка осенило. Так Никта же знала, что корабль не выйдет этим вечером в море! Просто присмотрелась к небу и поняла, что будет шторм. Вот откуда её уверенность в том, что она нагонит друзей!

Тут Марк испытал неприятное чувство досады: «Какого же дурака я свалял, что не остался увидеться с Лейной!»

– Кстати, как она там? – спросила Флоя.

– Ты о ком?

– О Никте, конечно, о ком же ещё!

– Ты разве не виделась с нею в Амархтоне?

– После плена – всего один раз. Поболтать толком и не успели. А до этого несколько лет не виделись. Почти с того самого дня, как ты покинул Каллирою… Наши дороги с ней разошлись. Она отправилась в сельву, а я осталась с Калиганом.

Марк знал об этом. Но как-то не верилось, что такие неразлучные некогда подруги как Флоя и Никта могут вот так просто разойтись своими дорогами.

– Так как там Никта? Она изменилась?

– Да, – сказал Марк. – Она сильно изменилась. Как и ты.

***

На рассвете шторм утих, а Никта была рядом. Выбираясь из-под своего ворсяного плаща, Марк увидел её на берегу, любующуюся мелкими волнами-барашками, которые чуть-чуть не добегали до её ног. И в этом походе она осталась верна себе: длинные тёмно-коричневые одежды и слабоизогнутый меч за спиной. Флоя сидела на песке неподалёку. Было заметно, что две подруги уже успели и поболтать, и повздорить.

Команда моряков в рваных робах – человек пятьдесят – дружно наваливалась на борта «Вольного», выталкивая его на глубину. Это была вытянутая быстроходная галера – дромон, способный ходить как под парусами, так и на вёслах.

А спустя час утреннее небо быстро пролетало над скрипящими от напряжения мачтами «Вольного». Поначалу шли на вёслах, но как только берег скрылся из виду, тёплый ветер подхватил паруса, унося корабль вдаль – к южным островам, к загадочной стране, затаившейся за морским горизонтом.

Острый киль дромона рассекал волны, то вздымая нос, то погружая его в зеленоватые воды. Впервые оказавшись на таком судне, Марк передвигался с опаской – короткими шажками, постоянно держась за борт, тросы или примотанные к надстройкам бочки. Корабль предназначался именно для скорых депеш, разведки и быстрой перевозки важных людей или грузов, но не для морского боя. Правда, из вооружения на нём были две носовые и две кормовые баллисты, но, судя по всему, при встрече с врагами «Вольный» мог полагаться только на свою скорость.

– Живей, хомяки, живей засони! – покрикивал капитан с мостика шныряющим матросам. Изредка, недовольный нерасторопностью команды Борода спускался на палубу и пинками и подзатыльниками задавал нужный ему темп.

Автолик, быстро сдружившись со всей командой, соревновался с матросами в метании ножей, чем вызывал недовольство капитана, который, по-видимому, невзлюбил его с первой встречи.

Придерживаясь за борт, Марк подошёл к Никте, одиноко стоявшей в носовой части корабля.