толкнул своенравную прядь волос на мою щеку. Леви нежно накрутил ее на палец и убрал
мне за ухо. Его осторожное прикосновение было мимолётным и обожгло мою кожу
теплом.
— Я такой да, как и все, Вероника. Просто ещё один мечтатель.
Я удивилась. Очень сильно. Он не только поделился воспоминаниями детства, он
рассказал мне свой секрет. Сорвал маску и заставил меня увидеть его. Леви.
— Нам лучше скоро выдвигаться. Согласно твоему списку... — он достал из
кармана лист бумаги, подозрительно похожий на тот, что я носила с собой вчера, — ...ты
хочешь пойти в музей Орсе. Если только ты не хочешь пропустить его и перейти к Лувру.
— Нет. Я хочу сохранить лучшее напоследок.
— Хм... как и все мы?
— Что это значит?
В его глазах горел огонёк, возможно даже с примесью озорства. Леви слегка пожал
плечами, прежде чем предложить мне фисташковый макарун из Laduree, тем самым
прекращая этот разговор.
После пикника у Леви зазвонил телефон. Он тихо выругался, прежде чем
извиниться и ответить. Судя по тому, как зарывался пальцами в волосы и тянул их, он был
обеспокоен разговором. Он говорил по-французски, так что я понятия не имела, почему он
был расстроен. Мне не хотелось, чтобы этот телефонный звонок раза разрушил такое
замечательное утро. Собрав корзинку, я стала ждать, пока он закончит разговор.
В нескольких шагах от нас мужчина опустился на одно колено и сделал
предложение женщине перед ним. На его ладони красовалась открытая синяя бархатная
коробочка. В тот миг, когда он подарил ей кольцо, она заплакала. Казалось, никому из них
не было дело до того, смотрит ли на них кто-то. В парке были лишь они вдвоем. Лишь они
и никого больше.
— Хочешь прогуляться или возьмём машину? — спросил Леви, забирая у меня
корзинку. — Вероника?
Я наклонила голову и вздохнула. Не удивительно, ведь я была поклонницей
романтических жестов.
— Разве это не мило? Этот молодой человек только что сделал ей предложение.
Леви презрительно усмехнулся.
— Брак для идиотов. Счастливый конец это все сказки.
Этими словами он словно вырвал сердце у меня из груди. Они ужалили так сильно,
что мой вздох можно было услышать на другом конце парка.
— Ты понял, что ты только что сказал?
— Прости? — Он нахмурил брови, пребывая в растерянности.
— Ты фактически просто взял и посмеялся над тем, чем я занимаюсь, Леви.
Он взъерошил волосы и поправил воротник рубашки.
— Это не то, что я...
Я перебила его.
— Не беспокойся. Брак не для всех, но так случилось, что я верю в такую вещь, как
счастливый конец. Потому что если бы его не существовало, мир был бы по-настоящему
скверным местом. — У него отвисла челюсть, а я пошла прочь, оставив остальные мысли
при себе.
~о0о~
Я не позволила этому критическому замечанию испортить оставшуюся часть дня.
И вела себя так, словно его слова не причинили мне боль. Поначалу он был сдержанным,
но, в конце концов, расслабился и стал вести себя как человек, у которого нет никаких
забот. Я не стала спрашивать, кто ему звонил, и что его так расстроило. Это было не мое
дело. Мы прошлись по выбранным мной местам и сделали массу фотографий, попутно
останавливаясь в сувенирных магазинчиках.
Он позвонил нашему водителю, чтобы тот взял наши сумки и корзину, пока мы
продолжили идти пешком. Так как мы встречались за ужином с остальной часть нашей
компании, я поблагодарила его за экскурсию целомудренным поцелуем в щёчку и
позволила держать меня за руку пока мы не вошли в ресторан.
Все остальные уже ждали там.
Сандрин поприветствовала нас поцелуями, как и все остальные, за исключением
Джейка, он неохотно чмокнул меня в щёку, и пристально взглянул на Леви.
Перед тем, как сесть, я извинилась и пошла в уборную. Когда я вернулась,
атмосфера изменилась. Леви сидел с Джейком и Джейк снова был в своём обычном
хорошем настроении. Хотела бы я перестать скучать по разговорам.
Как и в прошлый раз, мы все ужинали, разговаривали и выпивали. Мое настроение
часто менялось, и я боролась с ним, пытаясь подавить разрывающие, противоречивые
эмоции. Это был день американских горок.
Пока я наблюдала за Сандрин с Джейком, во мне всплыли старые чувства. Я
вспомнила платье, слезы, поцелуй с Леви и наши разговоры. Во мне смешалось все:
счастье и грусть и ревность и я не знала что ещё.
Париж уже показал хорошее, плохое и скверное. Что произойдёт дальше, можно
было только догадываться.
Я уехала после полуночи, немного навеселе, смущённая и одинокая.
Я имела обыкновение верить в судьбу. Но вселенная, кажется, решила сыграть со
мной злую шутку. В любой момент Эштон Катчер (таким, какой он был раньше, во
времена Деми Мур) мог выпрыгнуть откуда-нибудь и сказать, что это розыгрыш. Когда я
проснулась, все было каким-то уж слишком знакомым - широко открытые шторы, яркий
солнечный свет, пульсация в голове и рука на моем теле.
Серьёзно, когда я уже чему-нибудь научусь?