Откровения танкового генерала СС

Меня охватывают и ужас, и бешенство, но, быстро придя в себя, я пытаюсь трезво оценить обстановку. Командир 2-й роты гауптштурмфюрер Красс стоит рядом. Мы вместе быстро оцениваем обстановку и принимаем решение. Не дать врагу опомниться! Гнать его! Нам повезло! Металлические конструкции торчат из воды, их вполне можно использовать при наведении временной переправы через Црну. Пехотинцы карабкаются по остаткам моста и создают крохотный плацдарм. Саперы, да и все, у кого руки на месте, таскают балки и другие подручные материалы. Первыми на другом берегу оказываются мотоциклисты с машинами без колясок и сразу же отправляются в разведку в направлении Монастыра. Без перекуров, как это было принято у нас на учебных полигонах, саперы наводят временную переправу, и вскоре по ней, грузно переваливаясь с боку на бок, на противоположный берег выползает тяжелый бронеавтомобиль разведки. Маршевая колонна продолжает движение.

2-я рота снова возглавляет колонну. Слева от маршрута продвижения проходит железнодорожная линия на Монастыр. За насыпью притаились вражеские стрелки, тщетно пытающиеся задержать наше продвижение. Бронемашины отпугивают их очередью из пулемета. Все напряженно всматриваются вперед. Монастыр мы намерены брать с ходу, а все остальное не суть важно. Железнодорожная насыпь, приблизившись к дороге вплотную, в паре сотен метров впереди пересекает ее. Головные подразделения останавливаются, пехотинцы спрыгивают в кюветы по обеим сторонам дороги. Завязывается бой с противником, засевшим в будке путевого обходчика. На дороге то и дело мелькают фонтанчики разрывов. Огонь ведут из домика путевого обходчика. Под огнем противника мои бойцы разворачивают 5-см противотанковое орудие и парочку снарядов посылают в стенку домика. Постройка тут же с грохотом разлетается на куски.

Только сейчас замечаю возросшую активность врага, сосредоточившегося за железнодорожной насыпью, — видимо, то, что наша колонна застопорилась, приободрило его. Нас обстреливают из пулемета. Ничего не остается, как подавить очаг сопротивления. Под прикрытием разведывательной бронемашины мы быстро справляемся с этой задачей. Оставшиеся в живых югославы отступают в болото, расположенное за насыпью.

Я уже собрался вскочить на мотоцикл унтершарфюрера Вайля, как нас вновь начинают обстреливать югославы. Мы вынуждены залечь. Мой планшет измочален пулями, обрывки карт разбросаны по краю придорожного кювета. Югославы вовсю палят по нам, с корнем вырывая сухую траву и взметая фонтанчики земли. Вдруг до меня доносится странный булькающий звук, похожий на хрип. Я оборачиваюсь, ища глазами Вайля, и вижу, как он корчится от боли на дне кювета — у него раздроблена нижняя челюсть.

Нам ни в коем случае нельзя застрять здесь! Враг не удержит нас на подступах к Монастыру и не расстреляет с прилегающих высот. Выкрикиваю команду головной группе — мотоциклисты, демонстрируя чудеса акробатики, вскакивают на машины и уносятся вперед по мокрой от дождя дороге. Весь день шел дождь, но сейчас сквозь туман проглянуло солнце.

Сопротивление противника растет — трассирующие пули, злобно шипя, врезаются в соломенные скирды и превращают их в пылающие факелы. Перед нами Монастыр. Справа на склоне горы различаю неприятельскую батарею, солдаты как раз готовятся открыть огонь. Вперед! Не ввязываться в затяжные схватки! В город! Вцепиться в глотку противнику! Несемся вперед, угощая неприятеля по обеим сторонам дороги пулеметными очередями. Впереди преграда — югославы попытались соорудить завал, да, видимо, не успели. Огонь, разрывы снарядов, выпущенных из бронеавтомобилей, ручных гранат, мечущиеся в панике солдаты неприятеля, ищущие где укрыться.

Батальон наступает не широким фронтом, как предполагает противник, а узким клином, упругим и острым, как шпага. Артиллерия врага не успевает выполнить стоящую перед ней задачу, а лишь беспорядочно загоняет снаряды в землю: недолет, снова недолет и снова…

Я не вижу ни минаретов, ни домов, я вижу только пулеметные гнезда, решительно настроенного врага и временные доты в подвалах и на чердаках. Батальон углубляется в город. У меня при себе нет ни карты, ни плана города — все погибло при въезде в Монастыр. Но я знаю, где расположена казарма. Туда нам и надо, именно там мы оборвем путеводную нить врага.

Выстроившиеся на центральной площади войска в панике разбегаются, едва наши стрелки-мотоциклисты показываются из-за угла. Из всех окон, с крыш домов, из кустов нас угощают пулями. Именно сейчас все зависит от наших бронемашин — огонь их пушек сразу же достигает любого подозрительного уголка, заставляя врага вжимать голову в плечи. Два тяжелых пехотных орудия занимают позицию под прикрытием разведывательных бронеавтомобилей. Они метрах в двухстах от казармы, может, и того не будет. 15-см снаряды летят в цель. И — о чудо! Не проходит и двадцати минут, как враг прекращает сопротивление. Только в районе вокзала ударная группа саперов спустя час подавляет последний очаг сопротивления.