Откровения Виктора Суворова — 3-е издание, дополненное и исправленное

Стоп. Но ведь и Суворов пишет о том же самом — группировка советских войск 22 июня была еще не готова к наступлению. Но он пишет и другое — к обороне она не готовилась изначально. Да, Исаев прав — 22 июня РККА была не способна ни защищаться, ни нападать. Но если бы у Сталина было время довести ее до готовности, а Гитлер все равно опередил бы его хоть на день, то разгром был бы еще страшнее. Потому что, согласно Суворову (а также Мельтюхову и еще многим-многим другим), Сталин готовил самостоятельное и не обусловленное угрозой со стороны Германии нападение на нее. К обороне он просто не готовился.

Фраза Исаева: «Соответственно план мог быть хоть оборонительным, хоть наступательным. Группировка для его осуществления отсутствовала» — характерный для него трюк, перевод внимания читателя с главного на несущественное. Получается, что как бы не важно, какой у советского командования был план, если в момент немецкого нападения Красная Армия все равно была небоеспособна.

Но именно это и важно. Именно об этом и пишет Суворов. Если бы советский план был оборонительный, группировка РККА на границе выглядела бы совсем иначе и не погибла бы в первые дни войны, не сумев, по существу, вступить в бой. Оборонительный советский план означал бы, по существу, предотвращение войны. А организовывать непреодолимую для немцев оборону Сталину, как показал дальнейший опыт, удавалось даже после потери летом 1941 года почти всей кадровой Красной Армии. Было бы желание.

Собственно говоря, Исаев не отрицает тезис Суворова о том, что Красная Армия готовилась к нападению на Германию и не собиралась от нее обороняться. Он считает, что это вообще несущественно: «Проблема 1941 г. была не в том, что Красная Армия готовилась к наступлению. Если бы она готовилась к обороне, было бы то же самое. Ни наступательная, ни оборонительная группировка войск просто не успела сложиться»[127].

Тут расчет на внезапное помутнение разума читателя. Такое впечатление, что эта самая группировка складывалась сама по себе, стихийно и никто не мог знать заранее, как она сложится. Но это же вздор. Складывалась наступательная группировка, и никакая другая. Если бы Красная Армия готовилась к обороне, она не выстраивалась бы на границе в выступах-балконах, чрезвычайно уязвимая и обреченная на окружение в случае внезапного удара (как это и вышло), не переводила бы прямо к границе аэродромы и огромные запасы снаряжения, потерянные в первые же дни войны. То есть совершала бы совершенно другие и подробно описанные Суворовым действия, в результате которых была бы создана оборонительная линия, которую немцам пришлось бы преодолевать в условиях подавляющего численного и технического превосходства Красной Армии, если бы они вообще зачем-то на это безумие решились.

Исаев не в состоянии доказать, что Красная Армия готовилась к обороне, поэтому он идет на смелый шаг, фактически заявляя, что между подготовкой к обороне от соседней страны и подготовкой к нападению на нее вообще нет никакой разницы. Раз не успели подготовиться к нападению, то, значит, и обороняться не сумели бы.

***

На таком же методе довольно искусной подмены предмета спора построена вся книга Исаева. Откровенно абсурдные заключения подкрепляются рассуждениями, вообще никак не касающимися существа суворовской аргументации, и топятся в огромном количестве технической информации и критических замечаний по поводу второстепенных и третьестепенных аспектов суворовской концепции.

В главе «Заключение» Исаев перечислил опровергнутые им тезисы Суворова, сопроводив их краткими резюме своих аргументов. Вот важнейшие:

«У СССР был только наступательный план «освобождения Европы». Выбрасываем. Планы наступательного характера были у большинства участников двух мировых войн, советский план ничем от них и от планов России 1914 г. не отличался. Характер военного планирования СССР не является аргументом в пользу агрессивности»[128].

То, каким любопытным образом Исаев пытался обосновать этот в высшей степени фантастический вывод, мы разобрали раньше. В любом случае он ставит его лицом к лицу не только с Суворовым, но и с огромным количеством других исследователей, Исаевым не упомянутых. Причем ставит в полном одиночестве; рисковать научной репутацией таким легкомысленным способом может решиться только человек, которому в этом смысле совсем нечего терять.

«СССР еще в 1939 г. аккумулировал энергию миллионов, и армия 1941 г. была армией мирного времени, никаких альтернатив тому, чтобы начать войну, не было». Выбрасываем в мусорную корзину. РККА в 1941 г. вплоть до 22 июня оставалась армией мирного времени, военная реформа лета 1939 г. также не предусматривала создание армии мирного времени»[129].