Откровения Виктора Суворова — 3-е издание, дополненное и исправленное

На этот счет есть гораздо более точные, чем у Суворова, данные о численности Красной Армии в 1941 году, приведенные Михаилом Мельтюховым:

«6 июня 1941 г. Сталин подписал ряд постановлений, согласно которым промышленные наркоматы должны были провести мероприятия, позволявшие «подготовить все предприятия… к возможному переходу с 1 июля 1941 г. на работу по мобилизационному плану»[130] (выделено мной. — М.М.).

Развитие вооруженных сил СССР в 1939–1941 гг.[131]

Советские вооруженные силы, рост которых показан в таблице 1, превосходили армию любой другой страны по количеству боевой техники»[132].

У Исаева есть возможность оспорить данные Мельтюхова или доказать, что приведенные им цифры соответствуют понятию «армия мирного времени». А заодно оспорить и другой вывод Мельтюхова, касающийся отсутствия альтернатив началу войны: «Таким образом, и Германия, и СССР тщательно готовились к войне, и с начала 1941 г. этот процесс вступил в заключительную стадию, что делало начало советско-германской войны неизбежным именно в 1941 г., кто бы ни был ее инициатором»[133].

Если же сделать это не удастся, то как честный человек Исаев просто обязан похоронить в мусорной корзине свое собственное сочинение.

«В СССР производилось в огромных количествах только «наступательное оружие» в ущерб «оборонительному». Выбрасываем. Чисто наступательного и чисто оборонительного оружия не существует, все технические средства борьбы в той или иной степени универсальны и могут применяться как в агрессивной войне, так и при отражении чьей-либо агрессии»[134].

Разумеется, «все технические средства борьбы в той или иной степени универсальны». Дело как раз в том, что они в РАЗНОЙ степени универсальны. Пехота и кавалерия в РАЗНОЙ степени пригодны при обороне и при наступлении. Кавалерия при обороне непригодна вовсе, она вынуждена спешиваться и превращаться в пехоту. Если Исаев с этим фактом, не требующим для понимания специальных военных знаний, согласен, то его претензии к Суворову бессмысленны.

В качестве основной аргументации своей позиции Исаев обильно и подробно критикует предположение Суворова, что разработка в 30-е годы в СССР быстроходных колесно-гусеничных танков указывала на агрессивные намерения Сталина, поскольку на территории СССР применять их было невозможно. Предположение вполне спорное, хотя и обратное утверждение — что быстроходные колесные танки разрабатывались с оборонительными целями, мягко говоря, неочевидно. Главное, что тема автострадных танков в общей системе аргументации Суворова занимает даже не второстепенное, а третьестепенное место. Всю эту танковую тему можно из книг Суворова спокойно изъять без ущерба для прочности концепции. Но у Суворова есть и первостепенной важности аргументы, касающиеся наступательного оружия. Например, формирование перед началом войны 10 воздушно-десантных корпусов. А это чисто наступательный род войск, никак при обороне не применимый. О его универсальности и речи нет. Когда война началась, все уже сформированные части (5 корпусов) были превращены в обычные. Обо всем этом в книге Исаева нет ни слова.

Критика второстепенных аргументов противника при игнорировании ключевых говорит либо о научной недобросовестности критика, либо об изначальном отсутствии у него представлений о правилах научных дискуссий.

«Гитлером была начата «Барбаросса» в ответ на концентрацию советских войск у границы». Выбрасываем. Это формальное объяснение начала боевых действий в ноте, поданной советскому правительству 22 июня. Согласно имеющимся документам Третьего рейха, Гитлер напал на СССР с целью уничтожить единственного потенциального союзника Англии на континенте и тем самым вынудить Великобританию сдаться»[135].