Откровенные признания

Застыв на месте, Лотти удивленно посмотрела на нее. Ник никак не мог заставить себя сообщить слугам о том, что вскоре у него появится другая фамилия и титул, поэтому о благородном происхождении хозяина они узнали из уст Лотти. Когда первое изумление отступило, слуги явно загордились таким поворотом событий. И было от чего: слуги пэра занимают в обществе более высокое положение, нежели слуги джентльмена.

— Спасибо, миссис Тренч, — наконец произнесла Лотти. — Как всегда, сегодня я не справилась бы без вашей помощи. И в ближайшие дни нам без вас не обойтись.

— Это верно, миледи. — Экономка с нескрываемой радостью предвкушала перемены. Ей уже было известно, что вскоре придется обживать поместье в Вустершире, наняв по меньшей мере еще тридцать слуг. Миссис Тренч еще никогда не доводилось распоряжаться столь многочисленной челядью.

Шурша юбками, Лотти вышла из комнаты. Спускаясь по широкой лестнице, она увидела, что в холле ее ждет Ник — напружиненный, как пантера перед прыжком. Строго по этикету он облачился в черный фрак, серебристый жилет и темно-серый шелковый галстук, аккуратно уложил волосы, чисто побрился и выглядел элегантно и мужественно. На звук шагов он обернулся, и внезапно его нетерпение сменилось изумлением.

Лотти воспрянула духом и умышленно замедлила шаг.

— Я похожа на виконтессу? — спросила она. Он криво усмехнулся:

— Никто из виконтесс, которых я встречал, и в подметки тебе не годится.

— Это комплимент? — улыбнулась она.

— Разумеется. Знаешь… — Ник подал ей руку и помог сойти с последней ступеньки. Он смотрел Лотти в глаза, невольно пожимая ее пальцы. — Ты самая прекрасная женщина в мире, — наконец хрипловато и серьезно заявил он.

— В мире? — со смехом переспросила она.

— Если я говорю, что ты прекрасна, — продолжал он, — значит, прекраснее тебя никого нет. Кроме тебя самой, когда ты обнажена.

Лотти рассмеялась этим смелым словам.

— Боюсь, сегодня тебе придется примириться с тем, что весь вечер я проведу одетой.

— Бал когда-нибудь закончится, — возразил он и принялся стягивать перчатку с ее пальцев.

— Что ты делаешь? — вдруг заволновалась Лотти. Он устремил на нее взгляд синих глаз:

— Снимаю перчатку.

— Но зачем?

— Чтобы полюбоваться твоей рукой. — Он наконец снял перчатку, повесил ее на перила лестницы и поднес тонкие пальчики Лотти к губам. Лотти наблюдала, как он целует их по очереди, согревая дыханием. К тому времени, как он напоследок поцеловал ее в ладонь, вся рука Лотти горела, как в огне. Отпустив ее, Ник задумчиво проговорил:

— Чего-то не хватает… — Он сунул руку в карман и попросил:

— Закрой глаза.

Со слабой улыбкой Лотти повиновалась. Что-то холодное и довольно тяжелое скользнуло по ее безымянному пальцу и остановилось у его основания. Сообразив, что это такое, Лотти открыла глаза и ахнула.

Огромный полукруглый сапфир в кольце из мелких бриллиантов был темно-синим, почти черным, под цвет глаз Ника. Но особую прелесть сапфиру придавал блик, скользящий по гладкой поверхности. Онемев от восторга, Лотти вгляделась в глаза Ника.

— Нравится? — спросил он.

Она не находила слов. Пожав его руку, она открыла и снова закрыла рот, не зная, что сказать.

— Никогда не видела такой прелести… Ничего подобного я не ожидала… Это на редкость щедрый подарок… — В приливе радости она бросилась на шею мужу и поцеловала его в щеку.

Ник обнял ее, горячо дыша в шею и гладя по спине.

— Неужели ты до сих пор не поняла, что я готов выполнить любое твое желание? — прошептал он. — Каким бы оно ни было!

Пряча лицо, Лотти прижималась к нему. Он произнес эти слова, не подумав. Не может быть, чтобы он сказал правду. Ник вдруг напрягся, словно осознав ошибку, и поспешно отступил. Отважившись поднять голову, Лотти обнаружила, что его лицо стало непроницаемым, и промолчала.

Ник тряхнул головой, словно пытаясь вернуть самообладание. Его глаза стали безжалостными и насмешливыми.

— Вы готовы, леди Сидней?

— Да, Ник, — прошептала она и взялась за предложенную руку.

Сэр Росс сумел договориться о том, чтобы бал в честь новоявленного лорда Сиднея состоялся у его друга из высшего света — самого герцога Ньюкасла. Герцог и герцогиня были почтенной, респектабельной парой, уже отметившей сорокалетний юбилей своей свадьбы. В сложившихся обстоятельствах их безупречная репутация была весьма кстати: печально известный Ник Джентри нуждался в достойных покровителях.

Лондонский дом герцога, который тактично называли видным, был настолько велик, что зачастую гости сбивались с пути, переходя из одной анфилады покоев в другую. Здесь были бесчисленные гостиные, комнаты для завтрака, кофе и чаепитий, оружейные, кабинеты, курительные и музыкальные салоны. Бальный зал представлял собой помещение площадью несколько акров с начищенным до блеска паркетом, отражающим свет полудюжины хрустальных люстр, подвешенных на высоте двух этажей. Обрамленный галереями и балконами, бальный зал изобиловал уютными уголками для задушевных разговоров, сплетен и интриг.