Откровенные рассказы странника духовному своему отцу

О первых тридцати годах своей жизни отец Михаил (в миру Макарий Косьмич Козлов, в рясофоре Мелетий) подробно рассказал в книге "Письма к друзьям с Афонской Горы...", изданной в Петербурге в 1860 году. По косвенным данным, которые находим в дневнике отца Михаила, можно заключить, что он родился в январе 1826 года^{15}. Родители его были мещанами города Сычевки Смоленской губернии, старообрядцы-беглопоповцы. Выросший и воспитанный в среде ревнителей "старой веры", в 18 лет Макарий переживает духовный кризис. Охваченный сомнениями, является ли сообщество старообрядцев истинной Церковью, он на несколько месяцев уходит из дома в Стародубские слободы - центр беглопоповского Лужкова согласия. Но паломничество это только еще больше омрачило душу Макария. В 20 лет он вторично ушел из дома и после встречи с ржевским протоиереем Матфеем Константиновским (духовником Н.В. Гоголя) окончательно решил присоединиться к Православной Российской Церкви. По благословению Московского митрополита Филарета (Дроздова) 8 ноября 1846 года в Троице-Сергиевой Лавре ее наместник архимандрит Антоний (Медведев) принял Макария в Церковь вторым чином, через миропомазание^{16}.

После возвращения в Сычевки Макарий перенес много обид от старообрядческой общины, но только в 1854 году ему удалось покинуть родной город и поступить послушником в Климовский Покровский монастырь в Стародубьи (Черниговской епархии). Это была та самая обитель, где в 1844 году Макарий нашел столько соблазнов и разочарований; но с 1847 года монастырь был уже не старообрядческим а единоверческим, в юрисдикции Российской Церкви.

Через полтора года Макарий все же покинул Стародубье. Когда часть братии оклеветала настоятеля монастыря отца Никандра и тот был отдан под суд, Макарий не вынес тяжких сцен, свидетелем которых стал. По благословению Синода тридцатилетний искатель монашества отправился на Афон. 15 апреля 1857 года Макарий был принят в число братии Афонского Русского Пантелеимонова монастыря, а через год пострижен в рясофор с переименованием в Мелетия. Духовником монастыря в те годы был отец Иероним (Соломенцов), к которому инок Мелетий относился с любовью и благоговением. Не без влияния знаменитых "Писем Святогорца к друзьям своим о Святой Горе Афонской", а также "Сказания о странствии и путешествии по России, Молдавии, Турции и Святой Земле..." инока Парфения (Аггеева), он пишет в эти годы "Письма к друзьям с Афонской Горы..."

В 1860 году Мелетий вместе с иеромонахом Макарием по поручению своей обители приезжает в Россию. В Петербурге иноки издают в пользу Пантелеимонова монастыря две книги об Афоне^{17} и упомянутые "Письма к друзьям с Афонской Горы..." Собирая пожертвования на нужды монастыря, Мелетий в 1862 году совершил путешествие от Москвы до Иркутска (позднее по подобному же маршруту он отправит героя своей книги). Вернувшись в 1866 году на Афон, Мелетий тяжело заболел. 29 октября 1866 года перед лицом смерти он был пострижен в малую схиму с переименованием в Михаила. Как я полагаю, в пределах следующих полутора лет (1867 - первая половина 1868 г.) он пишет вторую свою книгу - "Искатель непрестанной молитвы", заставляющую вновь вспомнить "Сказание о странствии и путешествии..." Парфения (Аггеева). Здесь уместно сказать, что отец Михаил был лично знаком с отцом Парфением^{18}, а состоялось их знакомство, по-видимому, в Московской епархии во время шестилетнего пребывания инока Мелетия в России.

Свидетельство о том, что отец Михаил, выздоравливая, писал в своей келии, сохранил его дневник^{19}. Примечательно, что в "Искателе непрестанной молитвы" (насколько можно судить о первоначальном тексте) получил развитие стиль лучших страниц "Писем к друзьям с Афонской Горы...".

* * *

Из писем преподобного Амвросия Оптинского к монахине Леониде (Фризель), казначее Спасо-Влахернского монастыря Московской епархии, известно, что от нее в конце 1879 года Амвросий получил список "Искателя непрестанной молитвы", с которого в свою очередь была сделана копия для оптинского старца^{20}. В 1992 году в N 27 парижского журнала "Символ" был опубликован текст оптинского списка. Он несколько отличается от общеизвестных "Откровенных рассказов странника", хотя не адекватен, по-видимому, и авторскому варианту книги, занимая некое промежуточное положение между ними^{21}.