Открыть ящик Скиннера

Но, знаете, Лофтус многое нам подарила. Ее одиночное свободное падение принесло очень значимые озарения, отмахнуться от которых мы не можем. Так где вы были, когда взорватся «Челленджер»? Вы это помните? Лофтус показала нам, как высоко мы летаем и как далека земля — мы ведь невесомы.

— Что вас поддерживает? — спрашиваю я. — Если вы не можете доверять памяти, то на что вы можете полагаться? — Я вспоминаю слова Достоевского о том, что несколько хороших воспоминаний — это все, что нужно, чтобы примириться с миром. Однако стоит пожить какое-то время в Лофтус-ленде, как становится трудно определить, во что можно верить. — У вас есть религия? — спрашиваю я ее.

— Что у вас есть? — спрашиваю я, но на самом деле думаю: «Что есть у каждого из нас?» Что?

Лофтус мне не отвечает. Вместо этого она говорит:

— Несколько дней назад я написала письмо своей матери. — Она показывает его мне.

Дорогая мама!

Сегодня воскресенье, идет дождь, погода отвратительная. Я проснулась утром с ощущением отвращения к жизни.

Тебя нет уже сорок лет… Мне хотелось бы рассказать тебе о некоторых вещах, которые я сделала за эти четыре десятилетия. Недавно я делала доклад о своих исследованиях памяти на конференции в Чикаго. Это была национальная конференция, посвященная невинно приговоренным к смерти и смертным приговорам. Там я видела двадцать шесть мужчин и двух женщин, невинно осужденных обитателей камер смертников; они плакали и обнимали друг друга. Благодаря своей работе я соприкоснулась с людьми, испытавшими ужасную несправедливость.

Когда я не веду исследований и не преподаю, я занимаюсь защитой невинно обвиненных. Конечно, я не уверена, что тот, кому я помогаю, и в самом деле обвинен напрасно, но мысль о том, что обвинение может быть ложным, меня ужасно мучает… Я чувствую себя обязанной помочь и испытываю чувство вины, если хоть на минуту ослабляю усилия.

Почему я такой трудоголик? Может быть, это способ избежать мучительных мыслей? Может быть, работа означает, что я делаю в жизни что-то важное? Сейчас я так занята, что не остается времени думать о том, чего мне не хватает, — семьи, любви, близости. Вот по чему я тоскую. И я очень скучаю по тебе.

С вечной любовью,

Бет

В конце концов Лофтус так и не дает мне ответа: что у нее есть. В конце концов, остается только понимание испытываемой одинокой женщиной боли. Может быть, это и все, что есть у каждого из нас, — просто обыкновенная боль. Никаких надежных воспоминаний, но вполне реальное раскаяние, сожаления, тяжелые, как камни, — на них-то можно рассчитывать. Мы можем, как это делает Лофтус, громоздить эти камни друг на друга, все выше и выше, стараясь дотянуться до чего-то.

Глава 9. ПАМЯТЬ ИНКОРПОРЕЙТЕД Эксперимент Эрика Кандела с морским слизнем