Открыть ящик Скиннера

— Меня просто изумили те подробности, которые придумали и в которые поверили участники эксперимента, — говорит Лофтус, но в ее голосе звучит не изумление, а удовольствие, словно ей удалось докопаться до сути сказки, найти в мозгу то место, где рождаются мифы. Во время пилотного исследования, например, Крис, которого его старший брат Джим убедил, будто тот в возрасте пяти лет потерялся в молле, пересказывал вымышленный эпизод красочно и с чувством. Через два дня после того как фальшивое воспоминание было имплантировано, Крис рассказывал: «Я тогда ужасно перепугался, что никогда больше не увижу свою семью. Я понимал, что попал в беду». Еше через день Крис вспомнил, как его ругала мать: «Я помню, как мама говорила мне, чтобы я никогда больше такого не делал». Через несколько недель ничего не подозревающий Крис появился в лаборатории и преподнес выросший из маленького семечка, которое заронил его брат, роскошный яркий благоухающий цветок, настоящую искусственную жемчужину: «Сначала я был вместе со всеми, а потом, кажется, отошел к прилавку с игрушками… и тут я потерялся, стал оглядываться и подумал: «Ну я и влип». Ну, вы понимаете… А потом… потом я подумал, что никогда больше не увижу своей семьи. Ну я и перепугался! А тут еще тот старик в синих фланелевых брюках подошел ко мне… Он был старый и лысый, с венчиком седых волос, и в очках…»

Поразительно! Ничего из этих деталей в буклете не содержалось! По-видимому, наш мозг не терпит белых пятен, он от природы не приспособлен к пустоте. Мы заполняем пропуски.

Работы Лофтус демонстрировали подобные ситуации одну задругой. Еще одна участница пилотного исследования, девочка-азиатка, вообразила себе молл, в котором никогда не бывала, представила себе, каковы на ощупь продающиеся там махровые полотенца, длинные белые люминесцентные лампы, скользкий пол под ногами, когда она побежала искать свою бабушку.

Результаты основного эксперимента оказались таковы: двадцать пять процентов испытуемых «вспомнили», как они потерялись в молле, а когда им открыли правду, выразили удивление тем, что их удалось так обмануть.

— «Потерявшийся в молле», — говорит психиатр Джудит Херман, основательница фонда «Жертвы насилия» и автор книги «Инцест между отцами и дочерьми», — очень мил. Это любопытный эксперимент, который говорит нам прямо противоположное тому, что, как считает Лофтус, она обнаружила. Она полагает, что из результатов эксперимента следует, будто воспоминаниям нельзя доверять, но присмотритесь к ее данным! Семьдесят пять процентов испытуемых не стали ничего выдумывать. Они — надежные свидетели.

Бессел ван дер Колк, психиатр, специализирующийся на психических травмах, высказывается еще более решительно:

— Я ненавижу Элизабет Лофтус. Я просто слышать не могу ее имя.

Лофтус знает, какова ее репутация в некоторых кругах, но это ее, похоже, не беспокоит. Дело, возможно, в том, что она так страстно увлечена наукой, что на политику просто не обращает внимания; возможно также, что, как и любой деловой человек, она знает, что безвестность хуже плохой славы, а плохая слава лучше, чем никакой. Когда я спрашиваю ее относительно высказывания Херман — что семидесяти пяти процентам испытуемых не удалось имплантировать ложные воспоминания и таким образом можно сделать вывод о надежности свидетельств большинства жертв насилия, — она фыркает.

— Я думаю, что двадцать пять процентов — очень значимая цифра, — говорит она. — Более того, программа «Потерявшийся в молле» дала толчок другим исследованиям ложных воспоминаний, которые дали результат в пятьдесят процентов и выше.

Лофтус начинает рассказывать мне об этих исследованиях: об «эксперименте с невозможными воспоминаниями», когда испытуемых побуждали поверить, что они помнят первые дни после своего рождения, о программе «пролитый на свадьбе пунш», когда участники «вспоминали» белое платье невесты, падающую из их рук хрустальную чашу, расплывающиеся на ткани пятна и чувство вины.

— Лучше всех в этой стране удается посеять ложные воспоминания Стиву Портеру, который раньше работал в университете Британской Колумбии, — говорит Лофтус. — Вам следовало бы с ним повидаться. — Узнав об эксперименте Лофтус, Портер провел свой собственный, и ему удалось убедить примерно пятьдесят процентов испытуемых в том, что в детстве на них нападало свирепое животное. — Хотя, — говорит Лофтус, — этого, конечно, на самом деле не было.