Открытая дверь

— Я все равно передам твои слова Махмуду! — уже на ходу крикнула Лейла и побежала домой.

— Махмуд! — закричала Лейла, ворвавшись в комнату брата, и тут же замолчала.

Махмуд, как ей показалось, спал, повернувшись лицом к стене. Можно было подумать, что он лежит так, не меняя положения, со вчерашнего дня. На краю постели у его ног сидел Ассам и нервно теребил рукой подбородок. Рядом, с лимоном в руке, стояла мать.

— Сыночек, ты бы встал. Покушал чего-нибудь, — умоляюще произнесла она.

Махмуд не шевелился. Казалось, он не слышал ее слов. Не дождавшись ответа, мать тихонько положила лимон на тумбочку, склонилась над Махмудом и приложила руку к его лбу.

— Сыночек милый! Ну, скажи, что у тебя болит?

— Ничего, — не поворачиваясь, ответил Махмуд.

— Не знаю даже, что и подумать… — обратилась мать к Ассаму. — Со вчерашнего дня лежит и молчит.

— Ну чего вы подняли всю эту шумиху? — подскочил Махмуд. — К чему эта возня? Я же сказал — ничего не произошло. Простая царапина. Сущий пустяк!..

Каждое слово он выкрикивал так громко, что голос его то и дело срывался. Казалось, он вложил в свои слова последние силы. Замолкнув, Махмуд упал на спину. Большие с зелеными огоньками глаза лихорадочно блестели на бледном лице. На лбу выступили крупные капли пота. Мать испуганно посмотрела на него и молча направилась к двери.

— Мама, — слабым голосом позвал ее Махмуд.

Он жестом попросил ее подойти поближе, Затем притянул ее голову к себе и тихо сказал:

— Ты видела, мама, как режут цыпленка? Первые секунды он дергается под ножом. Потом, будто смирившись со своей участью, успокаивается, готовый уже ко всему. А когда начинает капать кровь, он, словно спохватившись, дергается еще несколько раз и стихает навсегда… — Лицо Махмуда стало серым. — Вот так и гибли вчера люди. Как цыплята! — прерывающимся голосом воскликнул он, стукнув кулаком по тумбочке, и разрыдался.

— Успокойся, сынок! Лучше постарайся уснуть, — обняла его мать. Но Махмуд осторожно отстранил ее.

— Почему? Почему все так произошло? — обратился он к Ассаму.

— Что именно? — недоумевающе пожал тот плечами.

Махмуд отвернулся и, прижавшись подбородком к спинке кровати, равнодушно ответил:

— Так, ничего…

Мать, почувствовав, что она здесь лишняя, вышла. Наступило неловкое молчание.

— Не хочешь отвечать? — спросил Ассам.

— К чему? Ты ведь человек уравновешенный, рассудительный. Тебе недоступны душевные порывы и человеческие слабости…

— Зачем ты мне это говоришь?

Махмуд слабо улыбнулся:

— Знаешь, Ассам, я сейчас испытываю такое чувство, будто кто-то меня избил, а я бессилен дать сдачи. От этой беспомощности хочется кричать и плакать.

Лейла сморщилась, будто ей самой причинили боль. Казалось, она вот-вот разрыдается.

— Ничего, будет и на нашей улице праздник, — заметил Ассам. — Достать бы нам оружие, тогда мы…

— Махмуд, — бросившись к брату, прервала Ассама Лейла, — зачем ты говоришь, что тебя избили? Неправда, это ты избил англичан, а не они тебя… Понимаешь, Махмуд! Ты! Именно ты!..

Махмуд молчал.

— Ассам, скажи! Правда ведь, Махмуд победил англичан? — обратилась она за поддержкой к своему двоюродному брату.

— И она туда же! — усмехнулся Ассам, не удостоив девочку даже взглядом.

Но Лейла не сдавалась. Придвинувшись ближе к брату, она повторила, глядя ему прямо в лицо:

— Да, да, да, Махмуд! Именно ты победитель.

— Ты права, Лейла, — смиренно согласился Махмуд, отводя глаза в сторону. — Все же мы победили англичан, а не они нас.

Лейла поцеловала брата и победно рассмеялась.

— Я была уверена в этом и всем в школе так и сказала.

— Что ты сказала? — насторожился Махмуд.

— Сказала все, как было… Учительницы наши и все девочки восхищены тобой. И даже…

Махмуд не дал ей говорить и закрыл рот рукой. Но Лейла вырвалась и, лукаво посмотрев на него, все же закончила:

— Даже Инаят похвалила тебя!.. Сказала, что ты очень симпатичный.

— А кто такая эта Инаят? — поинтересовался Ассам.

— Как, ты не знаешь Инаят? — удивленно посмотрела на него Лейла. — Это же наша королева красоты!

— А!.. Ну, она не единственная! Много еще есть таких королев…

Чтобы справиться со смущением, Махмуд захохотал. Обидевшись за Инаят, Лейла повернулась спиной и хотела было уйти.

— Лейла! — окликнул сестру Махмуд.

— Что тебе?

— А признайся, ты все-таки врунишка…

— Я? Это почему же?

— Ты говоришь… Ты сказала, что Инаят назвала меня симпатичным. А где она могла меня видеть?

На губах Ассама появилась ехидная усмешка. Лейла вернулась. Сняла с себя медальон и протянула его Махмуду.

— Где могла видеть? Вот здесь!..

— Вот оно что!.. Значит, она видела мою карточку?

Открыв крышечку медальона, Махмуд стал внимательно рассматривать свое изображение.

Не скрывая больше улыбки, Ассам толкнул Махмуда в бок.

— А как ты сейчас оцениваешь вчерашние события?

Махмуд не успел что-либо ответить. Не дав брату заговорить, Лейла твердо произнесла:

— Когда я вырасту, тоже буду бить англичан! Их же оружием! Вот увидите!

— И она туда же… Ишь какая героиня! — иронически заметил Ассам.

Лейла не обратила никакого внимания на его слова. Она круто повернулась и стремительно бросилась к двери, размахивая руками: