Открытая дверь

– Слушай, Вик… – вдруг проговорила мама, обозревая содержимое холодильника. – Сгоняла бы ты еще в супермаркет, а? Мне кажется, на твою ораву еды не хватит… Купи еще пару батонов хлеба, колбаски, сыру, ветчины… Если не хватит, я бутербродов горячих наделаю. Твои мальчишки-одноклассники все слопают, их растущие организмы принимают все как не в себя.

– Ну-ну, мам… Не надо так про моих одноклассников, чего ты!

– Так я же любя… Пусть лопают, жалко мне, что ли. Сходишь в супермаркет, ладно?

– Ладно, схожу…

Вика ушла, а Ирина вплотную занялась гусем, хорошо, если к вечеру пропечется. Не хотелось, конечно, возиться, но… Традиция есть традиция. Какой же дочкин день рождения без коронного блюда?

От звонка в дверь она вздрогнула, глянула на часы – всего двадцать минут прошло, как Вика ушла. Неужели она так быстро управилась? На метле, что ль, от супермаркета домой долетела?

Улыбаясь этой игривой мысли, пошла открывать. Но за дверью была вовсе не Вика. За дверью стоял Лева с большим букетом белых роз. Улыбка тут же исчезла с ее лица, сменившись неприкрытой досадой, – почему-то не думала, что Лева придет. Странно, но почему-то даже уверена была, что он не придет.

А Лева, наоборот, улыбнулся ей весьма приветливо, как улыбаются при встрече старым добрым знакомым. Спросил удивленно:

– Ты что, меня не ждала?

– Нет, ну почему же… Хотя да, не ждала. И ты не предупредил, что придешь.

– Странно! Почему я должен был предупредить? Почему ты решила, что я не приду дочь поздравить? Она ведь все равно моя дочь, как бы там ни было. Я очень ее люблю, от отцовства отказываться не собираюсь. Да как ты могла в этом сомневаться, Ирина?

– Нет, я не сомневаюсь, что ты… И хорошо, что пришел. Вика рада будет.

– А где она, кстати?

– В супермаркет ушла.

– Давно?

– Нет… Но скоро уже придет, наверное. Да ты проходи, что ж мы в дверях…

– Действительно… Что ж мы в дверях с тобой разговариваем? Это ведь и мой дом тоже… И даже более того… Если ты помнишь, конечно.

Она глянула на Леву быстро, уловив определенный акцент в его словах. И не то чтобы этот акцент покоробил ее, а… Все равно неприятно немного стало, будто чужой человек пришел в дом напомнить о старом долге. И упрекнуть незаметно – вы, мол, забыли, но я-то все прекрасно помню, да… Хоть и прямо об этом долге не говорю…

– Да, Лева. Я все хорошо помню, не сомневайся даже. Помню, как мы с Викой когда-то появились в твоем доме, Лева. Как ты спас нас тогда. Как твой дом стал и нашим домом тоже. Я помню, Лева, помню…

– Ну что ты, я ж не к тому… Просто лицо у тебя такое, когда дверь открыла… Не слишком радостное.

– Тебе показалось, Лева. Я рада, правда. Проходи… Чего мы с тобой в прихожей топчемся?

– Да… Лучше цветы в воду поставь.

Ирина забрала у него из рук букет, отправилась с ним на кухню. Лева последовал за ней, оглядел критически кухонное пространство, спросил насмешливо:

– Гуся готовишь, да? Все как обычно? Как всегда?

– Ну да… А почему должно быть как-то по-другому?

– Жизнь продолжается, значит? Будто меня в этой жизни и не было никогда?

– Но ты ведь сам ушел, Лева… Я тебя не гнала…

– Да, не гнала. Да, сам ушел. Но ты особо и не огорчилась, ведь так?

– Тебе надо, чтобы я слезы лила и волосы на себе рвала? Нет, Лева, не хочу… Я ведь давно все знала, все понимала. Женщина всегда знает, что у мужа есть другая. Просто молчала, не говорила тебе ничего.

– А почему ты молчала?

– Ну… Ты же сам помнишь… Мы же когда-то договорились с тобой относительно обоюдной потенциальной свободы…

– Вот ты о чем! А я думал, ты молчишь, потому что не хочешь, чтобы я уходил. А ты… Значит, ты и не любила меня никогда, выходит? Просто ждала, когда я приму окончательное решение? А я думал, ты меня любишь…

Ирина ничего ему не ответила, только посмотрела с удивленной досадой – о чем он вообще сейчас говорит? О какой любви? Никогда они с ним о любви не говорили, обходились как-то без этого слова все эти годы. Жили и жили, будто на саночках с горки скользили. Без выяснения отношений, без упреков, без скандалов. Может, потому и обходились без них, что про любовь и не вспоминали? Любовь – это ведь прежде всего эмоции, это чувства, это нервы натянутые… А когда одна сторона испытывает просто благодарность, а другая сторона этой благодарностью пользуется, то и жизнь получается такой… Без эмоций. Откуда им взяться-то?

– Ну, чего ты на меня смотришь? Я что-то не то сказал, да?

– Ой, Лева… Давай не будем больше об этом, пожалуйста. Ты ведь сам все решил, а я приняла твое решение, вот и все. О чем еще можно говорить?

– Что ж, давай не будем… Хотя я ведь не до конца еще принял решение… Я думал, что ты…

Она совсем растерялась от его слов – не до конца, мол, принял решение. И даже испугалась немного. Что значит – не до конца? Нет уж, дудки… Как говорится в том старом анекдоте – умерла так умерла… В конце концов, она тоже человек, хоть утонувший по самую маковку в собственной благодарности. Иногда эта благодарность уже поперек горла стоит, еще немного… и задушить может!

Хорошо, что в этот момент в прихожей хлопнула дверь. Звонкий голос Вики прилетел на кухню: