Открытая дверь

– Потом поговорим, мам… Не надо сейчас… Потом, ладно?

Ирина прислонилась молча к стене – сил почти не было. Только что были силы, а теперь не осталось. Бессилие одно внутри. Обида удивленная – как же так-то?

И не заметила, как рядом с ней очутился Лева, спросил тихо и вкрадчиво:

– Что, не по твоему сценарию все пошло, да? Дочь не хочет жить по твоим правилам? По своим правилам хочет жить?

Она подняла глаза, спросила устало:

– Уйдешь ты сегодня или нет, Лева? Уходи уже…

– Да, я уйду. Прямо сейчас уйду, не волнуйся. И без того задержался уже… А ты празднуй, чего ты! Обхаживай своего этого… нового… Не зря же он сюда притащился! Желаю тебе удачи, дорогая… Всех благ, всех благ…

* * *

Соня и Вика шли в школу, по пути бурно обсуждая прошедший день рождения. Как весело было, как танцевали до упаду, как Вовка Петров целовался с Настей Виноградовой на балконе, а Викина мама увидела…

– Я думала, у нее шок будет, Вик! – округлив глаза, протараторила Сонька. – Она ж у тебя такая правильная, такая принципиальная… Она все еще считает нас пятиклассниками, по-моему! Да если б она только узнала, что у Петрова и Виноградовой все было, давно было, еще в девятом классе!

– А ты откуда про это знаешь, Сонька? Опять придумываешь?

– С чего мне придумывать-то? Виноградина сама хвастала… Да и вообще… Все уж девчонки давно в этом деле грамотные, одни мы с тобой ходим как две дуры ненормальные. Ну ладно, ты Юру своего ждала, с тобой все понятно! А я почему ни за грош пропадаю, скажи?

– Так уж и ни за грош… Куда с этим делом торопиться-то? Радуйся жизни пока! Все успеешь, не переживай!

– Отсталая ты, Вика, вот что я тебе скажу… Рассуждаешь как старая бабка!

– Я бабка?!

– Ну да. Так и будешь всю жизнь за мамкин подол держаться. Или она тебя будет за подол держать… Я ж видела, как ты хотела пойти после днюхи Юру проводить, а она тебя не пустила!

– Ага… Скажи спасибо, что хоть из-за стола Юру не выгнала… Если б дома в этот момент никого не было, она бы меня и впрямь за подол держала, правильно ты говоришь.

– Ну, не знаю… Я б не потерпела такого к себе отношения… Ни за что бы не потерпела!

– А я и не терплю. Все равно будет так, как я решу, Сонька. Мама все равно со временем смирится, увидит, какой Юра хороший.

– Ага, ага… И мать его тоже со временем перестанет к бутылке прикладываться, подружится с твоей матерью… Размечталась!

– Да, у мамы это больная тема, к сожалению. Но я с ней ссориться не хочу, у нее и без того сейчас сложный период в жизни. Да если б ты знала, как мне трудно все время с ней из-за Юры ругаться и в то же время сочувствовать ей! Как на качелях себя ощущаю, ей-богу. Иногда кажется, будто у меня голова кружится.

– Да уж… А было бы хорошо, если бы удалось ее отвлечь как-то, правда, Вик? Перевести ее бдительное внимание на другой объект…

– Это ты про своего отца сейчас говоришь? Про дядю Сашу?

– Ага… Жаль, что ничего из нашей задумки не получилось, правда. Мой отец и твоя мать в этой суете и не пообщались даже, сидели на разных концах стола. Придется нам что-то другое придумывать…

– Да бесполезно, Сонь. Пустая затея. Оставь своего отца в покое, тоже мне, сваха нашлась. Ты бы еще письмо в программу «Давай поженимся» написала – пожените, пожалуйста, моего папочку с мамой моей подружки, очень вас об этом прошу! Вот бы они там все поржали…

Они уже вошли в школьный скверик. Сонька обернулась к ней сердито, собираясь ответить что-то язвительное, но в этот миг Вику кто-то окликнул.

Обернулась… Женщина невдалеке стоит. Та самая, которая поздравлять ее приходила, браслет хотела подарить. Бабушка так называемая. Ее муж Анной Николаевной называл, кажется…

– Кто это, Вик? – дернула ее за локоть Сонька, разглядывая с любопытством женщину. – Ты ее знаешь?

– Знаю… Я тебе потом расскажу, Сонь… Ты иди пока, я сейчас… Я недолго…

– Так ты ж на первый урок опоздаешь!

– Ну и опоздаю немного, подумаешь…

Вика и сама себе не могла объяснить, что ее удерживало сейчас и почему не пошла на первый урок вслед за Сонькой. Но что-то удерживало все-таки. Может, лицо у этой как бы бабушки было слишком жалким, а взгляд слишком просительным. И почему-то интересно стало, что она еще ей может сказать… Все уже сказано и все решено, вроде окончательный от ворот поворот получен!

– Вика, прошу тебя… Всего пару минут… Я долго не задержу тебя, обещаю…

Она еще и обещает, надо же! Будто это в ее силах – задерживать ее или нет!

– Всего пару минут, Вика, всего пару минут… Сядем где-нибудь, поговорим…

– Ну хорошо… – согласилась Вика, подходя ближе к Анне Николаевне. – Давайте вон на скамейке посидим, что ли…

Сели на скамью в глубине школьного скверика, но Анна Николаевна молчала почему-то, глядела на Вику рассеянно и в то же время очень внимательно. И улыбалась осторожно, хотя губы у нее дрожали. Потом произнесла тихо, словно для самой себя:

– Господи… Будто сын сейчас рядом со мной… Мой Ромочка… Ты так на него похожа, так похожа! Просто одно лицо…

– Я это уже слышала, вы говорили! – слишком резко произнесла Вика, отворачивая лицо в сторону. – Это все, что вы мне хотели сказать, да?