ОТКРЫТАЯ ТАЙНА

Значит, то, что не есть он, — это то, что он есть?

Насколько это вообще можно выразить словами.

Но отвечает ли это на мой вопрос?

Ты спросил меня, как избавиться от взаимозависимых концепций «я» и «других». И они взаимно уничтожились.

И что?..

Ни «других», ни «я».

И то–что–я-есть — это также то–что–не–естъ-я, а то–что–не–естъ-я — это также то–что–я-естъ! Никакого места для «себя», никакого места для «другого»! Разве не таково определение Нирваны, или Чистой Земли?

Это также определение Царствия Небесного.

А нет ли исторического подтверждения такого подхода?

Множество. Например, как в случае с Хуйкэ, когда «его» предполагаемый ум был успокоен Бодхидхармой, когда Хуйкэ не смог его обнаружить, — не потому что ума не было, а потому что не было «того», у кого мог бы быть ум.

Не ум потерялся, а его самого нельзя найти.

Ум искал ум и не смог найти себя как объект?

И не–нахождение и стало нахождением!

II Неопределённость

Меня заботит вечность

Тебя тоже?

Что вы имеете в виду?

Нагарджуну[46] и его друзей она тоже заботила довольно долгое время, пока не родился Вернер Гейзенберг[47] и не подарил им квантовую теорию Планка[48].

Но буддизм придает огромное значение закону причинности.

Да, но сам Будда не одобрял физическое и метафизическое теоретизирование, и великие наставники чань никогда так не делали.

Я понимаю, что новый «закон» неопределенности[49], заменяющий причинность, сейчас широко принимается там, где речь идет о микрокосме. Следует ли тот же «закон» применять к макрокосму?

Я не вижу, почему или как это не может быть сделано. Размер так же относителен, как все остальное.

Тогда получается, что значительный и жизненный элемент буддийского учения оказался за бортом?

Я знаю только, что когда речь идет о Великой Колеснице, не остается никаких жизненных элементов учения — все концептуально за бортом уже тысячу лет.

И вас это не шокирует.

На борту или за бортом — какая разница, объясняется ли феноменальность, то есть процесс проявления, «законом», основанным на причинности, или принципом, основанным на понятии статистической вероятности?

Причина–и–следствие кажутся очень очевидными любой может наблюдать их в действии, и они считались несомненными в течение столетий.

Неопределенность, или статистическая вероятность, также очевидна, когда вы привыкаете к этой концепции, и даже более соответствует метафизическому пониманию, чем неумолимая причинность, наградившая Нагарджуну и Чандракирти[50] головной болью, когда они обнаружили, что она не выдерживает детального анализа.

Значит, вы принимаете принцип неопределенности?

Кто я, по–твоему, такой, чтобы принимать или отвергать «законы», описанные выдающимися физиками?

И все же такая перемена повлекла бы серьезные последствия и, метафизически, была бы сногсшибательна!

Какая разница, какие «законы» придуманы для объяснения механизма проявления? Все эти «законы» — схематические концептуальные структуры, все они выполняют одну и ту же цель, и ни один из них не существует и не не существует вне феноменальности.

Значит, это не имеет значения?

Никакая форма объективизации не имеет собственной природы. Видит ли кто–то волны или частицы, циклоны или яйца всмятку на другом конце микроскопа, все это объекты и, что бы он там ни видел, в абсолютном смысле это есть то, что смотрит. А чем еще это может быть? Я думаю, они достигли этого заключения своим способом, поскольку сейчас они знают, что «наблюдатель» — это «фактор» в любом эксперименте.

С абсолютной точки зрения это, несомненно, так, но, тем не менее, механизм феноменального проявления важен в практическом аспекте метафизики.

Прекрасно. Тогда изучи сферу действия неопределенности — ты придешь к выводу, что он замечательно согласуется с метафизическим пониманием.