ОТКРЫТИЕ БЫТИЯ

Прежде чем перейти к этой новой концепции человека, нам следует обратить внимание на то, что настоящий подход произвольно возник в разных частях Европы и в различных школах, он взят за основу многими исследователями и мыслителями. Представителями этого направления были Юджин Минковски в Париже, Эрвин Штраус, который сначала работал в Германии, а потом и в нашей стране, В.Е. фон Гебсаттель в Германии, главным образом придерживавшийся первого, или феноменологического направления. Туда также входили Людвиг Бинсвангер, А. Шторк, М. Босс, Г. Балли, Роланд Кун в Швейцарии, Д. X. Ван Ден Берг и Ф. Д. Буйтендик в Голландии и так далее; эти ученые представляли второе, а точнее экзистенциальное направление. Их работы свидетельствовали о необходимости прояснения многих вопросов в области психиатрии и психологии. Движение возникло спонтанно, в некоторых случаях эти люди даже не знали о существовании удивительно похожих работ их коллег, и оно не является плодом размышлений какого-то одного лидера, а обязано своим появлением разным психиатрам и психологам. Фон Гебсаттель, Босс и Балли являются фрейдистами; Бинсвангер, несмотря на то, что он работал в Шотландии, стал по рекомендации Фрейда членом Венского Психоаналитического Общества, когда цюрихская группа откололась от Интернационала. Некоторые экзистенциальные терапевты находились под влиянием Юнга.

Эти люди, имевшие за плечами богатый опыт, были серьезно обеспокоены в своей работе следующим фактом. Ограничиваясь положениями Фрейда и Юнга и осуществляя лечение в соответствии с изученными техниками, они не могли придти к какому-либо четкому пониманию, почему тот или иной способ лечения был или не был эффективен, и что в действительности происходило в бытии человека. Обычно терапевты отгоняли от себя прочь подобные внутренние сомнения, они же отказались от этого и, удвоив свои усилия, сосредоточили внимание на совершенствовании своей концептуальной системы. Другая цель психотерапевтов, когда они испытывали тревогу или сомнения по поводу того, чем они занимались, состояла в овладении техникой. Возможно, наиболее удобным средством снижения тревоги было бы абстрагироваться от всех лишних вопросов, останавливаясь только на технических моментах. Но эти люди не поддались искушению. Людвиг Лефебр 2 21 (Ludwig Lefebre) указывает на то, что они также не хотели принимать как постулаты непроверяемые концепты, такие как "либидо" или "цензура", или различные процессы, рассматриваемые вместе с "переносом" для объяснения происходящего. И особенно сильные сомнения они испытывали в отношении использования теории бессознательного – своеобразного карт-бланша, благодаря которому можно было дать объяснение чему угодно. Они понимали, как полагал Штраус, что "зачастую на практике делается акцент на бессознательное пациента, а не на теорию, суть которой не очень понятна терапевту".

В принятии этими психиатрами и психологами решения сыграли роль вовсе не какие-то особенные техники терапии. Они осознали, в частности, то, что психоанализ действительно подходит для определенных случаев, и некоторые из них, истинные последователи фрейдистского движения, применяли его на практике. Но все они испытывали серьезные сомнения в отношении теории человека. И они полагали, что эти трудности и ограничения концепции человека являются серьезным препятствием не только для исследований, но, в конечном счете, для разработки и для эффективности терапевтических техник. Они стремились понять конкретные формы неврозов или психозов и, шире, кризисную ситуацию любого человека не как отход от концептуальных стандартов того или иного психиатра или психолога, который в данный момент наблюдает пациента, но как отклонение в структуре бытия определенного человека, разрушение условий, свойственных человеку.

"В экзистенциально-аналитической психотерапии исследуется и рассматривается весь жизненный путь пациента... но в ней не даются объяснения этого жизненного пути и его индивидуальных патологических особенностей, что характерно для доктрин любой школы психотерапии. Напротив, эта психотерапия понимает данный жизненный путь как преобразования всей структуры бытия в мире конкретного пациента". 3 22