Открытие Франции. Увлекательное путешествие длиной 20 000 километров по сокровенным уголкам самой интересной страны мира

Но местные стили одежды начали исчезать еще до Французской революции. Изумительные пирамидальные головные уборы из кружев, которые носили женщины области Ко, в 1820-х годах были уже редкостью. Вероятно, сейчас, в эпоху фольклорных фестивалей и туризма для знакомства с наследием предков, этих чепцов больше, чем было тогда. В 1834 году Мериме написал: «Во Франции больше нет национальной одежды. Всюду носят весселингские платья (платья из набивного ситца с фабрик, расположенных в Вогезах. – Авт.) и шляпки – точно такие же, как у парижских кухарок». Его комментарий подтвердили сотни путешественников, разочарованных отсутствием того, что они видели на ярких иллюстрациях в книгах. Бретань в отношении одежды тогда еще была лоскутным одеялом из многих местных стилей, но даже бретонцы начи нали сбрасывать местную одежду, как только им становились доступны более мягкие и яркие платья и рубашки из ближайшего городка или из парижского универмага.

Этнологи надеялись, что региональная одежда позволит им, как по волшебству, заглянуть во времена кельтов и друидов. Но оказалось, даже моды, которые казались родившимися в Бретани, на самом деле пришли туда из Парижа. Круглые шляпы бретонских мужчин когда-то были распространены во всей Европе; их просто продолжали носить в этом краю, где время шло медленнее и портные работали по старым образцам. Glazig – «синий» стиль одежды в Кемпере возник, когда там стали продавать синюю ткань, которая шла на армейскую форму во время Наполеоновских войн. Камзолы и треуголки, которые кое-где в Оверни мужчины носили до 1820-х годов, можно было увидеть на парижских улицах в дни молодости их отцов. Возраст большинства местных стилей был меньше ста лет. Вельветовый головной убор женщин Арля не имел ничего общего с древними колонистами-греками: он появился в 1830-х годах. Характерный для эльзасцев черный галстук-бабочка вошел в моду всего за десять лет до того, как он стал патриотическим символом потерянных провинций после поражения Франции от Пруссии в войне 1870 года.

Парижанам удалось увидеть некоторые из диковинных провинциальных нарядов на Всемирной выставке 1878 года. Третья республика праздновала исцеление французской нации от ран Франко-прусской войны и спасение столицы от анархической Коммуны. Одежда была одной из важнейших частей выставки: она воплощала собой богатое разнообразие Франции и доказывала, что мода и легкомыслие являются серьезным источником богатства. Образцы современной городской моды можно было увидеть во дворце на Марсовом поле, рядом с тем местом, где потом построили Эйфелеву башню. Региональные костюмы были выставлены на другом берегу Сены, во дворце Трокадеро. Скоро в этом дворце должен был открыться новый Музей этнографии, и часть его сокровищ была выставлена на обозрение уже теперь.

Французские исследователи привезли на родину несколько прекрасных образцов племенной одежды из Северной Африки, Новой Каледонии, Северной и Южной Америки и из-за Полярного круга, но нигде не могли найти французскую национальную одежду. Костюм из Монтань-Нуара[63] был изготовлен стариком ткачом специально для музея, потому что не удалось найти ни одного готового. Пять городов и департамент Савойя прислали несколько якобы «народных» костюмов. Остальные пять участников этой выставки были из Парижа, в том числе из универмага La Belle Jardinière, где с 1824 года продавалась готовая одежда. Его «региональные» костюмы скорее подходили для костюмированного бала, чем для провинциальной деревни, но никто не обвинял портных в том, что наряды не соответствуют истине. Одетые в костюмы манекены должны были изображать причудливый мир провинций, разноцветную страну, которую французы наполовину вспомнили, наполовину придумали и где различия между племенами были видны так же ясно, как в толпе людей в черных костюмах и пролетарских блузах, которая шла потоком через залы выставки.

16. Потерянные провинции