Открытие Германии

За три года редактирования "Советского слова", через мое сознание и сердце прошло столько интересных событий, осталось так много впечатлений, что считаю вправе по-своему рассказать о послевоенных свершениях в Германии. Рассказать для тех, кто так или иначе интересуется последствиями Победы в Великой Отечественной войне.

Без визы по Европе

В 1945 году, в июле, меня назначили редактором газеты Особого военного округа в Кенигсберге. Уходили в прошлое невзгоды фронтовой жизни, и мы переходили к оседлому состоянию. Не требовалось передвигать громоздкое хозяйство фронтовой газеты по дорогам войны, выпускать красноармейскую газету то в деревне Шелуденево, то в Калиновке или же Рябиновке. Лесные дороги, распутица, сугробы отпали как препятствия передвижения редакционного коллектива, издательского и типографского имущества.

На фронте, когда мы кочевали, часто приходила мысль: раз мы движемся, значит ближе конец походной жизни. Однако уже в 1945 году стало выясняться, что журналистам еще придется поколесить. Весь первый год после окончания войны представляется как великое переселение людей. Домой уходили миллионы солдат. Сокращался офицерский корпус. Дивизии передвигались к месту новой дислокации или в пункты расформирования. Семьи ехали к месту службы мужей, отцов. Любой кадровый военный мог оказаться в любом конце страны или за границей. По стране передвигались десятки миллионов демобилизованных, эвакуированных, военных и невоенных, взрослых и детей. Двигались редакции газет и где-то на пути к Москве расформировывались редакционные коллективы. Добрая половина военных журналистов подалась "на гражданку", а сроднившиеся с армией покорно ждали вызова "в кадры" для переговоров или приказов о назначении. Было время ожиданий и колебаний.

Без преувеличения можно сказать, что в 1945-1947 годах выпускать солдатскую газету было труднее, чем на войне. Редакциям досталась изношенная типографская техника. Непрерывно менялся состав специалистов. Сегодня демобилизуются печатники или наборщики, завтра не стало стереотипера или же корректора. Приходили новые солдаты, наскоро учились типографскому делу, но вскоре их год демобилизовался, и все начиналось заново. Остановить процесс демобилизации невозможно. Каждого тянуло к родным местам и к довоенной профессии.

На примере жизни редакционного коллектива легко понять, насколько трудной политической и экономической задачей была демобилизация многомиллионной армии. Остающиеся в кадрах Советской Армии не могли рассчитывать, как говорится, на постоянную прописку, в любой момент можно было попасть под сокращение или испытать переброску к новому месту службы. Мне, например, только в январе 1946 года, через четыре с половиной гола после начала войны удалось воссоединиться с семьей. От Свердловска до Кенигсберга семья с трудом, но в общем благополучно проехала, потеряв лишь два ящика с книгами.

Осенью и зимой 1945-1946 года в Кенигсберге жить было, мягко говоря, трудно. В помещении редакции работали в шинелях, семьи мерзли в особняках, не отопляемых из-за отсутствия коксика. Во сто раз приятнее размещаться в старых русских халупах какой-либо ж деревни Федоровки, чем в разрушенном и неприветливом прусском городе, где ничто не радовало глаз. Каждого из нас тянуло на Восток, и каждый надеялся окопаться где-нибудь в России или на Украине.

Не пришлось долго жить в Кенигсберге и стать свидетелем, как город бывшей Восточной Пруссии становился советским. В апреле 1946 года меня назначили редактором газеты Южной группы войск. Из Кенигсберга, не заезжая в Москву, следовало попасть в Бухарест, а затем в Констанцу. Командировочное предписание лежало в кармане, а что взять с собой? – ведь перемещаясь в другую страну, прядется пересечь государственную границу. Редактор может обойтись без домашнего скарба, но без набора книг никак обойтись нельзя.

В конце концов, без семьи и без домашнего имущества я двинулся в Румынию и вскоре оказался на пограничной станции Рени. Никаких таможен и пропускных пунктов, никакого транспорта чтобы перебраться к румынскому поезду. Тяжелые ящики, набитые книгами: Собрание сочинений В.И.Ленина, "Капитал" К.Маркса, Малая Энциклопедия и другие книги. Подшивку журналов "Большевик", "Коммунистический интернационал", мемуары Ллойд Джорджа, "Антишпионская" библиотечка и многие ныне редкие книги, накопленные в годы работы на Урале, сдал в библиотеку дома Красной Армии в Кенигсберге, к сожалению, безвозвратно.