Открытие, которого не было

– Эта сумма, конечно, вполне разумная… Но все же, я должен ее согласовать. – с явным облегчением в голосе произнес спортсмен, занимающий юридическую должность.

– Конечно, понимаю. – благодушно улыбнулся Аркадий. – Только постарайтесь сделать это побыстрее… Поймите… – он нагнулся над столом и понизил голос. – Такая вещь нужна не только вам… Не только.

– Я согласен. – быстро сказал Вадим Вадимович. – Значит, по рукам? Считаем, что соглашение заключено? – с надеждой спросил он.

– Есть одно условие… – держа стопку с текилой в руке, произнес подполковник.

– Да? – превратился в монумент внимательному студенту Вадим Вадимович.

– Вы должны мне обещать с настоящего момента прекратить самостоятельные поиски гражданина Беседина Анатолия Петровича. Как? Принимается?

– Согласен. Я целиком доверяюсь вам, Аркадий Михайлович… – вдохновенно соврал юрист-биатлонист. – Я уверен, что вы найдете его гораздо быстрее, чем мы, чужие здесь. И сможете, как уговорились, изъять у него прибор…

– Тогда, выпьем за наш договор? – поднял подполковник Стеклов рюмку, в которой колыхался привет от Павла Сергеевича.

– Может быть, необходима какая-нибудь сумма на расходы, связанные с поиском? – снова почувствовав себя уверенно, отеческим тоном, спросил юрист.

– Нет, в этом пока нет необходимости. – несколько охладил его энтузиазм Аркадий и приготовился отправить в рот качественный Пашин напиток.

Но сделать это ему не удалось.

22. Третье заманчивое предложение

Текила осталась в бокале.

Подполковнику Стеклову не удалось скрепить хорошим глотком Пашиной самогонки заключенное соглашение.

Тяжелая бархатная штора легко отлетела в сторону, словно была сделана из гагачьего пуха, и в «капитанский салон» ворвалась группа людей.

У двоих из вошедших были в руках автоматы. На автоматчиках была форма сержантов милиции. Их возглавлял милицейский же майор. Его лицо показалось Аркадию смутно знакомым. Напрягшись, Аркадий припомнил, – майор был сотрудником областного управления внутренних дел. Рядом со стражами порядка стоял одетый в серый пиджак солидный человек средних лет в дорогих очках и с небольшим шрамом над левой бровью.

– Всем оставаться на месте! – скомандовал майор. – Проверка документов. По имеющейся информации, у находящихся здесь лиц имеется незарегистрированное огнестрельное оружие. Прошу добровольно предъявить оружие и документы!

– Да вы что! – поднялся со своего кресла Вадим Вадимович. – На оружие у нас имеется официальное разрешение! Тут какая-то ошибка!

– Разберемся. – в доброй милицейской традиции отрубил майор.

– А вы, Аркадий Михайлович, можете быть свободны. – неожиданно обратился штатский человек к Стеклову. – Эти субъекты больше не посмеют вас удерживать и, тем более, вам угрожать!

– Да, собственно, ни кто ни кого и не удерживал… – попытался возразить Аркадий, но Алексей Геннадьевич его напористо перебил:

– А то смотри-ка, хозяевами тут себя почувствовали!… На кого руку подняли, а? Пойдемте, Аркадий Михайлович, обратился он к Стеклову, крепко взял его под руку и стал настойчиво подталкивать к выходу.

Аркадий посмотрел на Вадима Вадимыча. Тот находился в некоторой растерянности, хотя старался этого и не показывать. Подполковник изобразил мимикой: «сам не понимаю, что происходит!»

Когда они вышли в большой зал, оркестр прекратил тягучие импровизации и энергично грянул: «Ехал я из Берлина по дороге степной, на попутных машинах ехал с фронта домой!…»

Аркадий огляделся. Бойцов Вадима Вадимовича нигде видно не было. Но у входа виднелись серые милицейские мундиры. И за их спинами вроде бы торчала широкоплечая фигура неуемного Киры.

– Не могли бы вы, уважаемый Аркадий Михайлович, уделить нам немного времени. С вами хочет встретиться Лев Иванович Бокалов, наверняка вам известный… – не отпускал локоть подполковника спутник со шрамом над бровью.

Аркадий остановился, снял пальцы сопровождающего со своей руки, строго посмотрел на него сверху вниз и вежливо сказал:

– Мог бы.

– Ну и отлично! – обрадовался тот. – Прошу, наверх!

На втором этаже бывшего пароходства помещался отдельный кабинет с выходом на крышу, где располагалась открытая терраса ресторана или, как любили говорить завсегдатаи, верхняя палуба. Этот кабинет носил французское название «Парадиз» и заказывался совсем уж в особых случаях. Стоимость двухчасового пребывания в «Парадизе» равнялась по меньшей мере половине месячного денежного содержания офицера со званием и должностью подполковника Стеклова.

Они прошли по залу, где во всю кипело ночное веселье. Непринужденно изображал участие в нем и замеченный Аркадием у бара Коля Саяпин. Сони нигде видно не было.

На второй этаж вела деревянная лестница с широкими перилами, за сотню лет отполированными ладонями посетителей ресторана до стеклянной гладкости. Перила лежали на вазообразных стойках, полных, как женские тела начала двадцатого века.