Открытие великой реки Амазонок

В этой битве проявили себя многие из наших товарищей - они прежде не показали себя такими, какими оказались на деле» и мы не ценили их, как должно, и так вышло потому, что все ясно видели опасность, которая нам угрожала; и был такой человек, который с одной лишь дагою (Дага - старинная короткая шпага с широким клинком, обычно употреблялась как дополнительное оружие для левой руки) ворвался в гущу врагов и сражался так, храбро, что мы только диву давались; выбрался он. из боя с пробитой насквозь ляжкою; звали его Блас де Медина.

После того, как все было кончено, капитан послал узнать, что сталось с Кристобалем Мальдонадо и каковы у него дела. Его встретили по пути, когда он со всеми ранеными товарищами шел туда, где был капитан. Один наш дружинник по имени Педро де Ампудия, который был с ним, спустя восемь дней умер от ран. Он был родом из Сьюдад-Родриго. Когда Кристобаль Мальдонадо возвратился в лагерь, капитан велел лечить раненых, которых набралось восемнадцать человек. И хоть никакого другого лечения, кроме знахарства, у нас не было, через пятнадцать дней с божьей помощью все {раненые] выздоровели. Только один человек умер.

Мы были заняты этим, когда капитану доложили, что индейцы возвращаются снова и что они находятся поблизости от нас, в небольшой лоокбине, выжидая [удобного момента] и собираясь с силами. Чтобы выбить их оттуда, капитан велел некоему рыцарю по имени Кристобаль Энрикес отправиться туда с пятнадцатью людьми. Отряд выступил, но едва приблизился к индейцам, как они ранили одного из наших аркебузников в ногу. Таким образом, мы лишились одного аркебузника, ибо отныне уже не могли на него рассчитывать.

После этого упомянутый Кристобаль Энрикес уведомил капитана, как идут дела, и просил прислать ему в помощь людей, ибо индейцев было много и они ежечасно получали подкрепления. Капитан послал приказ и велел Кристобалю Энрикесу, не выказывая своих намерений, постепенно отступить к лагерю, потому что в тот момент нельзя было рисковать жизнью хотя бы одного испанца, тем паче, что ни он [капитан], ни его сподвижники не собирались завоевывать ту страну и даже в мыслях у них этого не было, а хотели лишь, раз уж бог вывел их на эту реку, открыть новую землю, чтобы в свое время или тогда, когда будет на то воля господа, владыки нашего, и императора, быть посланными, чтобы завоевать ее. Поэтому в тот день, когда собрались все люди, капитан сказал им свое слово и напомнил о минувших горестях и ободрил их в предвидении многого, что еще предстоит претерпеть, и обязал их избегать стычек с индейцами из-за опасностей, коими они чреваты, и сказал, что решил он плыть но этой реке вниз, и сразу после этого стали грузить съестные припасы [на суда] (В варианте Овьедо (стр. 554) речь Орельяны приводится полностью: «Я тогда, в тот день, когда все наши собрались, капитан обратился ко всем с краткой речью и в таких выражениях: