Открытие великой реки Амазонок

ы вступили в другую, еще более воинственную [провинцию], и была она очень населена и вела с нами неустанную войну. Мы так и не узнали, как зовут властителя этой провинции; населяют же ее люди среднего роста и очень хорошего телосложения, в бою они защищаются деревянными щитами и встают на свою защиту как истые мужи (muy como hombres). В субботу, что накануне пресвятой троицы (То есть 3 июня. Троицын день, празднуемый римско-католической церковью в воскресенье на 57-й день после начала пасхи, в 1542 г. приходился на 4 июня), капитан приказал высадиться на берег подле одного из селений; жители его вздумали сопротивляться, но тем не менее мы выгнали их из жилищ. Здесь мы запаслись съестным и нашли несколько куриц и в тот же самый день, едва мы оттуда отплыли, чтобы продолжить наше путешествие, увидели по левую руку устье другой большой реки, впадающей в ту, по которой мы плыли. Воды этой реки были черными, как чернила, и поэтому мы назвали ее Черною рекой (Rio Negro). Она неслась с такой стремительностью и таким бешенством, что ее воды текли в водах другой реки струей длиною свыше двадцати лиг, и ни та вода, ни другая не смешивались (Речь идет о реке Риу-Heгpy. Огромное количество отмирающих в ней растений образует массу гумусовых веществ, которые вместе с известняками создают темное нерастворимое вещество, сплошь покрывающее дно и уносимое течением в Амазонку. Поэтому воды Риу-Негру, даже будучи в значительной степени разбавленными прозрачно-голубыми водами Риу-Бранку, имеют черно-бурый цвет и действительно на протяжении 80-100 км (кстати сказать, в варианте Овьедо это расстояние определяется в 10 лиг) не смешиваются с мутно-желтыми водами Амазонки). В этот же день нам попалось на глаза еще несколько селений, не очень больших.

Следующий за троицей день капитан и все наши провели за рыбной ловлей в одном селении, лежащем на пригорке. Там было выловлено много всякой рыбы, что явилось для нас не только подспорьем, но и развлечением, ибо далеко не каждый день мы проводили таким образом. Это селение находилось на холме в некотором удалении от реки и было как бы порубежной заставой от других индейцев, которые нападали на местных жителей, ибо оно было сильно укреплено оградою из толстых бревен, и когда наши товарищи поднялись к селению, чтобы добыть какой-нибудь еды, индейцы захотели его оборонить и защитить и закрепились внутри ограды. А в ограде этой ворота были только одни, и индейцы принялись защищать их с большим мужеством. Однако, будучи в нужде, мы решили атаковать их и, приняв такое решение, ринулись на упомянутые ворота, а ворвавшись внутрь, мы уже безбоязненно ударили по индейцам и сражались с ними до тех пор, покуда оные не были побеждены и рассеяны; затем мы набрали еды, которой там было немало. Мы отплыли оттуда на следующий день, в понедельник, и по пути нам то и дело попадались весьма обширные поселения и провинции. Мы без труда пополняли запасы съестного, лишь только ощущали в нем недостаток, о чем дотоле и мечтать не могли.