Открытия, войны, странствия адмирал-генералиссимуса и его начальника штаба на воде, на земле и под землей (первое издание)

Никакого открытия на глубине он не сделал, потому что дна не достал, — открытие поджидало его на поверхности. Когда, задохнувшийся, с обвисшим на глаза чубом, он вылетел из воды, хлебнул воздуху и привычным движением головы отбросил назад волосы, глазам его предстала самая неприятная из всех возможных в таком положении картина. У воды, на том самом месте, где две минуты назад сидел он, стояли пятеро ухмыляющихся рагозинцев, со Славкой белобрысым в том числе. Шестой — Васька-малыга, коротконогий и длиннорукий, первый в Рагозинке драчун, с Петькиными трусами, штанами и майкой в руках немножко поодаль ото всех примеривался к высокой ольхе, собираясь, очевидно, как знамя, водрузить где-нибудь на ее верхотуре залатанные на коленках Петькины штаны.

— Отдай одежду! — вне себя закричал Петька.

Рагозинцы захохотали. Белобрысый Славка бултыхнул опущенной в воду ногой, и брызги полетели прямо в лицо Петьке.

Петька рывком отплыл на середину омута. Хотел крикнуть Ваське-малыге: «Нечестно!» Но успел подумать, что сам в подобных условиях поступил бы точно так же, а это значило, что лозунгами рагозинцев не проймешь.

— Стираешь? — поинтересовался Васька-малыга, разглядывая на вытянутой руке Петькины трусы и майку. Петька с удовольствием запустил бы в него хорошим булыжником, но для того чтобы взять камень, надо было сверкнуть голиком на радость противнику, а достать камень со дна — Петька уже убедился — не по силам ему.

Кто-то еще о чем-то спросил его, но в это время Петька заметил вверху, над водопадом, изумленное лицо Никиты — на той самой скале, где недавно еще лежали они оба.

Никитино лицо мелькнуло и исчезло. Что придумает Никита, Петька не знал, но знал, что придумает что-нибудь, и это возвратило ему уверенность.

— Отдай штаны, малыга! — потребовал Петька.

Перемена в его настроении, как и следовало ожидать, не прошла незамеченной. Васька, уже схватившийся за нижний сук ольхи, чтобы влезть на нее, приостановился.

— Ну, ты, в чем мама родила! — сказал Васька.

— Плохо будет! — пообещал Петька, делая круг у своего родного белоглинского берега. Рагозинцы, как по команде, начали бросать в воду камни. Не чтобы попасть в Петьку, но чтобы окатить его брызгами.

— Давай на берег! Барыню спляшешь — штаны вернем!

— Утоплю змеев! Всех утоплю! — захлебывался Петька. — Не появляйтесь на Белой Глине!..

К этому времени, как потом выяснилось, Никита уже натаскал к обрыву достаточно много камней, теперь разом столкнул их вниз, на скалы, и так завопил, заулюлюкал, что даже Петьке показалось, будто не один Никита, а сразу двадцать Никит обрушились сверху на противника.

Рагозинцы, вскинутые на ноги шумом, в миг отпрянули к деревьям. Никита грудью сшиб на землю Ваську-малыгу, выхватил у него Петькину одежду, сам одетый с разбегу маханул вниз головой в омут, и, когда рагозинцы опомнились настолько, чтобы схватиться за подручные средства нападения и защиты, Никита с Петькой уже выскочили на белоглинский берег и Петька даже штаны надернул, сунув трусы и майку в карман.

В них полетели шишки, сучья, галька. Но ни Петька, ни Никита отвечать противнику не стали. Схватившись за животы, они катались по берегу, задыхаясь от смеха. Не потому, чтобы это им было действительно смешно, но потому, что смех — наиболее действенное и много раз испытанное оружие.

В результате Васька-малыга рассвирепел до того, что рядом с Петькой шлепнулась на камни и высекла искру уже не еловая шишка, а что-то похожее на увесистый, граммов около четырехсот, булыжник. Приятели шмыгнули в кусты.

— Приходите в гости! — крикнул Петька. — Трусы! Мы нарочно подстроили! Ха-ха-ха-ха!

И, оглушая друг друга, Никита с Петькой долго еще били противника из чащи вереска демонстративным, бесконечным до изнеможения смехом.

И скалы, усиливая этот оглушительный смех, троекратным эхом возносили его над Стерлей.

Первое странствие адмирал-генералиссимуса и его начальника штаба

Бремя славы

Друзья вскрыли первое письмо с тремя марками на конверте, с адресом, отпечатанным на машинке (первое — ибо потом они были еще), забравшись глубоко в тайгу.

Письмо было на гладкой бумаге, с печатью.

«Уважаемые товарищи Савостин и Ложков!

Ваше письмо-запрос мы направляем для рассмотрения в Свердловское областное отделение милиции.

С приветом заместитель председателя городского Совета депутатов трудящихся А. СИЗОВ».

И в скобках еще раз было — «А. Сизов».

Друзья снова и снова по очереди перечитали письмо, пока наконец поняли, что опять надо ждать.