Открытия, войны, странствия адмирал-генералиссимуса и его начальника штаба на воде, на земле и под землей

Не пригибаясь и держа фонарь над головой, пошли дальше. Петька зачем-то сжимал в руке дротик. Все же отсюда, по преданиям, вылетал змей — может, какая-нибудь диковинная птица…

И только он подумал об этом, впереди ухнуло, Петька взмахнул дротиком, и с оглушительным шумом, будто черная молния, над их головами пронеслось что-то живое, зеленоглазое. Пригнувшись, друзья успели проводить это что-то на выход.

К счастью, Никита в растерянности не опустил фонаря, и, сколь ни громадным показалось обоим пролетевшее мимо существо, Никита громко выдохнул:

— Орел!

И опять, как у костра, оба похохотали немного.

Валентина Сергеевна говорила, что орлы встречаются на Урале, а все не верилось. Вот он, пожалуйста.

Успокоились, наверстывая время, пошли быстрее.

— Второй… — уже не останавливаясь, отсчитал Никита. Ручей слева прошли без внимания.

— Третий…

— Четвертый…

Путешественники остановились.

Помедлили в молчании.

Петька взял у Никиты фонарь и, как уговаривались, шагнул в боковой ход первым.

А основная пещера, неведомо куда, тянулась дальше.

По «ручью» идти рядом нельзя было. Шли друг за другом, все внимание приковав к левой стенке.

Заметили справа уже три щели, а слева все ничего не было. Сколько времени могло бы понадобиться, если бы изучить все эти хитросплетения природы? Настоящий лабиринт… Где-то сообщающийся своими ходами, где-то переплетающийся.

Ни звука, ни шороха впереди.

Наконец, делая два быстрых шага вперед, Петька воскликнул:

— Есть!

И показал Никите на узкую щель влево, словно Никита не видел ее сам.

Опять постояли, отдышались немного.

Дальше глиняный «ручей» поднимался немножко вверх, как бы в гору.

— Кислорода вроде не хватает? — спросил Петька.

Никита кивнул. Показал на фонарь.

Огонек его стал тускнеть. Петька прибавил фитиль.

Двинулись дальше.

И уже без слов, молча остановились перед вторым поворотом налево. С удивлением заметили лужицу. Все правильно. Страница двести восемьдесят третья исчерпала себя: «…второй поворот налево, через родник». Он бил, вернее, пузырился откуда-то снизу, из-под земли, и неведомо куда исчезал. Никита попробовал воду на вкус. Сплюнул.

— Горькая.

Петька тоже попробовал. Тоже сплюнул. Перед ними крошечными пузырьками шелестела еще одна загадка природы. Может быть, Валентина Сергеевна скажет, откуда берется и куда исчезает эта горькая вода.

Никита надорвал подкладку телогрейки, извлек сложенную в комочек копию схемы, что была нарисована на странице сто шестидесятой, развернул ее.

Петька отдал Никите дротик, взял себе схему.

Пришлось наклониться, чтобы войти в новый коридор, переступив горькую лужицу.

Медленно, шаг за шагом, оглядывая стены, двинулись вперед.

Отметили щель слева, оправа… Опять слева.

Решительно свернули в новый правый коридорчик.

Снова был узенький глиняный «ручеек» слева и невысокий — опять справа.

Петька проглотил слюну.

Они были где-то рядом с целью.

Темнота окружала их за пятном неуверенного света «молнии». И вдруг погасни фонарь или вырони Петька схему — им бы не найти дорогу обратно. Разве что Никита своей головой восстановит маршрут по памяти…

Полезли на четвереньках.

Коридорчик этот был изогнутым почти точно по схеме: он все время забирал немножко влево.

Петька ждал нового коридора влево, как по схеме, но чуть не ткнулся носом в глиняную яму. Поднял голову и увидел над собой уходящую вверх пустоту.

Никита тоже поднял голову.

Сели, приоткрыв рты и глядя то друг на друга, то дальше по коридорчику, то вверх, на узкий колодец, ведущий неведомо куда, то на яму под ним.

— Водопад, — подытожил свои наблюдения Никита.

Да, если поверить, что весь этот подземный лабиринт создали грунтовые воды или какие-то другие, доисторические, рожденные недрами земли жидкости, то здесь было что-то вроде водопада, который со временем выдолбил в камне круглую, глубокую яму, впоследствии наполовину заполненную глиной.

Петька отдал Никите схему, сам сползал метров на двадцать вперед, никаких новых коридоров не обнаружил. Никита еще раз вгляделся в крутой левый поворот на схеме, еще раз глянул вверх, сказал:

— Лезем.

Тайник француза Мусю

Петька посветил в ствол шахты. Неизвестно, что ждало их выше, но у начала ствола было достаточно много каменистых уступов, чтобы опираться о них ногами.

— Лезу, — сказал Петька.

— Я тоже, — не захотел отставать Никита.

Петька сунул за пояс штык, перекинул через плечо веревку.

Никита взял в карман огарок свечи.

Мешки, луки и стрелы решили оставить внизу.

Путешественники были где-то в самом центре горы. И достаточно было чуточку подсесть породе над одним из подземных коридоров — они остались бы в центре горы навсегда. Но думать об этом было некогда.

Петька скрылся в черной дыре ствола. Фонарь в его руке едва виднелся. Никита зажег свечу и полез следом.

Ровный ствол нигде не сужался, не расширялся. Путешественники тщательно проглядывали стены и взбирались уже так долго, что казалось, мешки их остались где-то в бездонной пропасти.

Петька расцарапал руку, оберегая фонарь от ударов о камень. Никита ожег ладонь.