Открытки падали с неба

Инна не ответила.

На работе навалилось множество рутинных дел – отправка запросов технических характеристик, согласование деталей с клиентом, утверждение командировки на производство – отчего дни казались бесконечными. Я часто мысленно возвращался то к свиданию с Инной с неземным и чувственным поцелуем и драматичным расставанием, то ко сну о встрече на опушке леса, то к тому, как и когда лучше сказать Маше, что я ее не люблю. Я каждый раз обрывал поток мыслей, иначе мог надолго погрязнуть в депрессивных переживаниях.

Около двенадцати зашел Лёня и, пристально на меня посмотрев, закрыл за собой дверь.

– Друг, у тебя вид паршивый, – сказал он негромко, словно переживал, что его могут услышать. – Что с тобой? Ты всю неделю сам не свой.

– Да все нормально, – я старался внешне выглядеть спокойным. – Не понимаю, о чем ты.

– У тебя синяки под глазами, как будто ты восстал из мертвых, – Лёня сел напротив меня. – Давай рассказывай, что случилось.

Он откинулся на спинку, готовый слушать. Я совершенно точно не собирался никого посвящать в свои переживания, как бы мне ни хотелось спросить совета у друга. Я молчал, уставившись на Леню. Он побарабанил по столу, выдержав паузу, и сменил тему:

– Ты сегодня в зал идешь?

– Да, – ответил я и вспомнил, что не взял форму. – Черт, спортивку не взял.

– Ничего, заскочим к тебе и сразу в зал, – я по глазам Лёни видел, что он любыми способами собирался выпытать у меня всю информацию. – За Машей тогда тоже заедем по пути.

– Она… э-э, – я замялся.

– Вы расстались? – выпалил Лёня. – Ты поэтому такой?

– Нет, – сказал я менее уверенно, чем нужно было, – просто она сейчас к экзаменам готовится, ее отец не выпускает из дома.

– Ничего себе тип, – Лёня присвистнул. И через секунду добавил шепотом, – значит, ты остался без секса и совсем сник?

Он прищурил глаза, после чего рассмеялся. Я закрыл рукой лицо, даже не желая комментировать его выпад. Без грамма смущения Лёня добавил, поднимаясь из-за стола:

– Собирайся на обед, сегодня в три будет пицца, у Макса день рождения, поэтому выходим раньше.

Он развернулся в дверях и, увидев, что я все также сижу с рукой у лица, постучал по косяку, поторапливая:

– Быстро, быстро, быстро, – и ушел.

Мы с Лёней сдружились с моего первого рабочего дня. Он был программистом, но во время отпуска Макса, айтишника, замещал его. Так и случилось в день моего прихода: Лёня настраивал программы на выданном мне ноутбуке, мы разговорились, выяснив, что оба ходим в один спортзал и обожаем футбол. Таким образом, я быстро влился в компанию – ежедневные выходы на обед, отмечания дней рождения на работе и после – в баре, просмотр матчей по субботам у Лёни, или коллеги Оли, или в спортбарах. Молодой коллектив радовал меня не меньше, чем интересная работа. К слову, в день, когда я познакомился с Машей в спортзале, Лёня был на больничном. После того, когда мы начали встречаться, и я познакомил его с Машей, он постоянно подкалывал меня на тему: «Если бы я был в зале, то Маша точно была бы со мной. Тебе просто фартануло. Чертов грипп!»

Прошел обед, потом – пицца и поздравление Макса, рабочий день завершался. Я хотел было отказаться от похода с Лёней в спортзал, сославшись на плохое самочувствие, но Лёня, веселым ОМОНовцем, вел меня под руку к машине, не умолкая, трезвонил мне о своей новой девушке, с которой познакомился в выходные и стыдил меня:

– Я собирался тебе в понедельник в «Берлоге» рассказать, а ты не пришел. Вчера ты весь на нервах был, сегодня вообще полумертвый, но у меня язык чешется с тобой обсудить. – Он параллельно показывал мне фотки красивой брюнетки в Инстаграмме.

К моему облегчению, ничего сверхординарного в спортзале не произошло: большую часть времени мы с Лёней обсуждали его новую (про себя я подумал: «очередную») пассию. Лёня меня только пару раз спросил, когда я увижусь с Машей и из-за ее ли отсутствия я такой печальный. Я ответил утвердительно, еще не время было рассказывать Лене об Инне, хотя он точно бы дал дельный совет. Несмотря на свою напускную распущенность, Лёня был весьма мудрым в вопросах отношений, но что именно сказывалось – его личный богатый опыт или врожденное чутье – я не определил бы.

Вечером пришло сообщение от Маши, она рассказывала, чем занималась днем, писала, что скучает и желала спокойной ночи с припиской «если вдруг заработаешься допоздна и не увидишь сообщения». Перед сном я ответил ей, стараясь писать лаконично и правдиво.

Инна молчала. Я набрал ее номер, но она не ответила.

Утром в четверг я снова попытал счастье и написал Инне:

«Инна, доброе утро. Прошу, не злись на меня. Я поторопился, поцеловав тебя, считай меня идиотом. Но место нашей первой встречи и то, как ты на меня смотрела, не дали поступить иначе. Я прошу прощения еще раз».

Я отправил сообщение и внутренне закричал на себя: «Ну, уж нет, я ни о чем не жалею! Не будь трусом». И написал следом второе сообщение Инне: