Открыто сердце (СИ)

Все его усилия сейчас были направлены на то, чтоб как можно больше быть в текущем моменте, не откликаясь на вязкое надоедливо эхо своего Эго, которое, услышав шепот, обращенный к себе, сразу же гулким ропотом разносило его по всему свету и заполняло собой весь мир.

Не далее как вчера с Отто приключилась невероятная история, он вдруг почувствовал жжение на своих руках, настолько сильное, что оно мешало ему сосредоточиться, и тогда, сдернув с себя рубаху, намереваясь узнать, в чем же дело, Отто обнаружил, что вдруг руки его покрылись надписями. Как будто шприцом с чернилами выводили все эти слова у него под кожей, и, наконец, они проявились! Отто и не знал, что думать!

Будучи в полной растерянности, он уж думал было направиться к своему другу и наставнику, но прежде решил прочесть написанное.

Надпись гласила:

«Как все вещи вышли из Одного, вследствие размышления Одного, так все было рождено из этой единственной вещи».

И, по мере обдумывания, Отто перестал ощущать жжение. Надпись перестала быть чужеродной, потускнела немного, но ее все еще можно было без труда разобрать. Прошло несколько минут, и Отто понял, что чувствует благодарность за этот знак, догадываясь, кому он им обязан, но совершенно не догадываясь, как подобное удалось совершить!

Отто и не знал, что думать о Старом Чи. С одной стороны, он был восхищен ясностью ума, мудростью и богатством познаний старика, с другой — здравый рассудок не позволял ему безоговорочно поверить в россказни нового друга. Ведь он утверждал, что живет на этом свете, по меньшей мере, одиннадцать веков!

А наряду с этой его историей о том, как, будучи семилетним ребенком, Чипатиак упал с дерева и разбил себе голову, да так сильно, что чуть не испустил дух, он валялся в тяжелейшем бреду, и ни один лекарь не гарантировал, что он выживет, пока случай не привел в их дом странствующего индейца по имени Чипатиак, и он, приказав всем убраться из дома, сунул себе в уши высушенные комочки глины, дабы закрыть ими слуховой проход.

— Чтоб не мешали крики, — объяснил он едва соображающему от боли Чипатиаку.

Приложив флягу к губам ребенка, старый индеец улыбнулся и произнес:

— Не бойся, я всего лишь уберу лишнее. А если повезет — достану камень глупости из твоей головы и навечно лишу тебя этой благостной обузы.

И вдруг кто-то словно выключил свет в его маленьком мирке… надо куда-то добавить, что это мирок Отто