Открытое (ЛП)

Она ухмыльнулась Кифу, вызывая его на возражения. Но ему, честно говоря, было бы все равно, если бы Декс заставил его звучать как визжащая сирена, если бы это снова сделало разговор безопасным.

— Ну-ну, — сказал Декс, растягивая слово. — Держу пари, я смогу придумать, как сделать что-то подобное. Но… действительно ли это поможет? Есть разница между голосом и тоном, понимаешь? Посмотри на Сандора. Он звучит так мило и ласково… пока не отдаст приказ. Тогда он ужасен. Но его голос не меняется. Только его тон.

— Ладно, во-первых, я говорю Гигантору, что ты назвал его ласковым, — сказала Ро. — Во-вторых, если ты думаешь, что он ужасен, ты должен услышать, как мой отец командует своими Меркадирами. И третье: я… думаю, это справедливое замечание. Так что, ладно, сделай что-нибудь, что подправит тон Офигенноволосого.

Декс потянулся, взъерошив свои светло-рыжие волосы.

— Я имею в виду… я определенно могу попробовать. Но тон гораздо сложнее, поскольку он связан с эмоциями.

— Да? — спросил Киф и тут же зажал рот ладонями.

Ро потрясла кулаком.

— Он говорит! И смотри… мир не кончился! Никто не был ошеломлен, не онемел или еще что-нибудь! Попробуй еще раз! Попробуй еще раз!

Киф крепче прижал руки к губам и посмотрел на Декса, надеясь, что взгляд его глаз скажет: «пожалуйста, не обращай внимания на моего назойливого телохранителя и ответь на вопрос, который я случайно задал, потому что эмоции могут быть ключом к тому, что происходит с этой способностью».

— Подумай об этом, — сказал ему Декс. — Когда ты грустишь или злишься, твой тон меняется, верно?

Киф медленно кивнул.

Он даже не задумывался о том, что чувствовал, когда заставил всех онеметь. Он был больше сосредоточен на том, как эмоции Софи перегружали его мозг.

Но… когда он дотронулся до руки Софи, и все стало ошеломляющим, какая-то часть его ужаснулась, что он никогда больше не сможет приблизиться к ней. И это заставляло его отчаянно хотеть сделать что-нибудь, чтобы остановить хаос.

Он также был так же напуган и отчаялся, когда пытался выяснить, как вытащить всех из этого.

Хотя… первые несколько слов, которые он попытался произнести, не сработали, и он был так же взволнован, когда произносил их. Значит, должна быть какая-то другая переменная — какая-то другая связь — между двумя эффективными командами.

Его мысли вернулись к тому моменту, когда он, наконец, нашел слово, которое вывело всех из оцепенения.

Что он сделал по-другому для этой команды?

Он заставил себя остановиться, сделать глубокий вдох и подумать. И затем…

Он действительно понятия не имел.

Каким-то образом он просто знал слово, которое должен был сказать… знал, что оно сработает еще до того, как он его произнес.

Было ли это… уверенностью?

Может быть… но это тоже не могло быть связью, так как он определенно не чувствовал себя уверенно, когда оглушил всех.

Должно же быть что-то еще.

И тут он понял…

Все дело было в нем.

Его желания… или, может быть, было бы разумнее назвать это его потребностями. В любом случае, именно эта потребность — это желание — взяла верх и заставила его сделать все возможное, чтобы добиться своего.

Что на самом деле было очень страшно, так как его мама могла легко использовать это, чтобы манипулировать им.

Она знала его надежды, страхи и мечты.

И она точно знала, как выставить их против него.

Он опустился на край кровати, обхватив голову руками и закрыв глаза.

— О боже, похоже, мы вернулись к чрезмерному размышлению, — объявила Ро, и вспышка ее раздражения ударила Кифа, как удар под дых.

Ему потребовалась вся его сила воли, чтобы не закричать в ответ: «Конечно, я слишком много думаю… я могу превратить всех в безмозглых убийц для моей мамы, если не придумаю, как это остановить!».

— Привет, — сказал Декс… и когда Киф не ответил, кровать сдвинулась, как будто Декс сел рядом с ним. — Я посмотрю, что можно придумать, ладно? А если я не смогу разобраться, то спрошу у Тинкер. Или я всегда могу попросить Софи усилить меня. Иногда это помогает мне найти правильный ответ.

От этого обещания Кифу должно было полегчать… тем более что он не чувствовал в воздухе никакой жалости.

Но его мозг слишком зациклился на слове «Усилить».

Что произойдет, если Софи усилит его способности?

Он не хотел ничего выяснять.

И было только два способа сделать так, чтобы этого никогда не случилось.

Отныне он мог держаться подальше от Софи, или…

Он откашлялся и поднял голову, пытаясь сосредоточиться на спокойном, ровном дыхании.

— Погоди… мне кажется, он снова заговорит! — крикнула Ро.

Так оно и было, потому что эта просьба была слишком важна, чтобы рисковать каким-либо недоразумением.

На самом деле для этого требовалось целое предложение.

Он снова откашлялся, понизив голос до шепота, и сказал:

— Мне нужно, чтобы ты сделал мне ограничитель способностей.

И ого, неужели его охватили беспокойство, гнев и паника.

В ушах у него звенело, зрение затуманилось, и он глубоко вздохнул, когда Декс вскочил на ноги и сказал ему:

— Я больше никогда его не сделаю.

Киф не удивился.