Для философии дзэн характерна принципиально антиинтеллектуалистская позиция, решительное принятие жизни во всей ее непосредственности, без какого-либо стремления привнести в нее какие-то объяснения, которые сделали бы ее косной и попросту убили бы ее, не давая нам возможности постичь жизнь в ее свободном течении, в ее позитивной прерывности. Быть может, здесь мы употребили удачное слово. Прерывность, дискретность – вот слово, что характеризует наше время как в науке, так и в повседневных отношениях: современная западная культура окончательно разрушила классические понятия о непрерывной преемственности, универсальном законе, причинно-следственной связи, предвидении тех или иных явлений, – одним словом, она отказалась от стремления найти какие-то общие формулы, с помощью которых можно было бы просто и однозначно определить мир в его неисчерпаемой сложности. В языке современной науки появились новые категории: двусмысленность, неуверенность, возможность, вероятность. Крайне опасно валить все в одну кучу, как мы это делаем, и пытаться ассимилировать идеи, что берут начало в самых различных областях современной культуры, где имеют очень точные и различные значения, однако тот факт, что рассуждение, подобное нашему, в общих чертах является возможным и кто-то может снисходительно воспринимать его как вполне корректное, означает, что все эти элементы современной культуры объединены каким-то основополагающим состоянием духа, а именно осознанием того, что вселенная, которая некогда была упорядоченной и неизменной, в современном мире может вызывать – самое большее – ностальгические чувства, но уже не является нашей. Отсюда (и стоит ли об этом говорить?) возникает проблематика кризиса, так как надо обладать большим запасом нравственного здоровья и немалой верой в возможности человека, чтобы с легким сердцем принимать мир, в который, как кажется, невозможно привнести некие окончательные нормы порядка.
Предположим, что кто-то неожиданно познакомился с философией дзэн; благодаря почтенному возрасту это наделенное авторитетом учение говорит о том, что все во вселенной подвержено изменениям, до конца неопределимо, преходяще, парадоксально, что вселенский порядок – всего лишь иллюзия нашего косного разума и что любая попытка определить и зафиксировать его какими-то законами обречена на неудачу… Однако как раз в полном осознании и радостном принятии такого положения вещей заключается высшая мудрость, окончательное просветление, а кризис, который непрестанно переживает человек, возникает не потому, что он должен нечто определить и это ему не удается, а потому, что он вообще хочет это сделать, тогда как делать этого не следует. Будучи крайним порождением буддизма махаяны, дзэн утверждает, что Божество присутствует в живом многообразии всего сущего и что блаженство заключается не в том, чтобы вырваться из потока жизни и раствориться в бессознательном состоянии нирваны, понимаемой как ничто, а в том, чтобы принять все сущее, чтобы увидеть в каждой вещи безмерность целого, чтобы проникнуться счастьем мира, который живет и изобилует событиями. Западный человек увидел в дзэнской философии призыв совершить это принятие, отказавшись от логических моделей и стремясь только к непосредственному соприкосновению с жизнью.