Открытый сезон

— Удовольствие. Да, я сказал бы удовольствие ты получила. — Он снова повернулся. — Если бы у тебя было куда всунуть еще и четвертому партнеру, ты бы и его приняла.

Это была чистейшая ненависть. Тут что-то в ней переломилось. Что-то уходившее далеко в прошлое, к правде, которую она всегда знала, к отчаянию, которое прятала. Мартину никогда не нужно было ничего, кроме как использовать ее. И что ее отчаянная надежда избавиться от Эдди была именно надеждой и самообманом. Мартин сделал ее грязной, извращенной, такой же, как те девицы, с которыми он спал за деньги. Даже еще хуже, потому что вдобавок он еще и дурачил ее. И еще того хуже, потому что она сама лгала себе из отчаяния и ему позволяла.

Вся горечь этого, а также гнев ее на себя, поднялись в ней и ее удар по его щеке был одновременно ударом по собственной. Он прозвучал, как пистолетный выстрел. И ее внезапный озлобленный крик, словно крик совершенно незнакомой женщины.

— Ах ты ублюдок! Дешевый маленький урод! У тебя был свой шанс. И не вымещай свою грязную обиду на мне.

Он недоверчиво уставился на нее, ощупывая пальцами горящее красное пятно от ее руки. Внезапно глаза его побелели и он ударил в ответ.

Удар отшвырнул ее через половину кухни и расплескал обжигающе горячий кофе по всей стене. Бутылка бурбона разлетелась. Сквозь ужасный звон она услышала его вопль:

— Паршивая грязная шлюха!

Она ощутила вкус крови и пришла в себя. Цепь обмоталась вокруг кухонного стола, удерживая его на расстоянии, и он стоял на пределе ее досягаемости, как собака, а она за этими пределами, почти что, но не совсем. Он ухватил ее руку, выгнув верхнюю губу над зубами и с пеной у рта. Она почувствовала, что ее тащит к нему.

Грэг появился на кухне и, увидев все это, засмеялся. Он расцепил пальцы Мартина на ее руке, словно тот был ребенком, приподнял его, прижал к мойке и сильно пнул. Мартин повалился с выкриком, схватившись за бедро.

— Моя нога. Ты сломал мне ногу!

— Пошел ты. Вычисти все это, — он пнул в сторону Мартина расколоченную бутылку. — О'кей, Нэнси?

Она поднялась, зажав рукой окровавленный рот. В дверях уже стояли Кен и Арт. И Кен сказал Мартину:

— Придурок чертов! Какого дьявола ты сделал это,

Потом, Нэнси:

— И где ты только его откопала?

Нэнси всхлипывая выдавила. Мартину:

— Трус. Когда ты последний раз ударил Джин?

Тот поднялся на ноги.

— А ты не припутывай сюда Джин, грязная сука, — глаза его снова побелели.

Он метнулся к ней. На этот раз Кен, остановил его.

— Послушай. Достаточно.

Нэнси сказала:

— Дети были просто предлогом, не так ли? Все что ты когда-либо от меня хотел — это уикенды. Бесплатные.

Мартин крикнул в ответ:

— Лживая тварь! Лицемерка. Как-будто я не был для тебя избавлением от Эдди. Как-будто ты тоже меня не использовала!

— Я сказал: прекратите! — гаркнул Кен. Он снова сильно отпихнул Мартина к мойке, и весь пыл внезапно покинул того.

— То же касается и тебя, Нэнси.

Он увел Нэнси в гостиную, а Грэг сказал Мартину поторопиться с завтраком, да убрать, всю эту грязь. Но Арт на время задержался, удивленно разглядывая Мартина.

— Мартин, ну что ты скуксился? Одни колотят баб, другие нет. Ты это должен знать. Не стоит так тяжело воспринимать.

В гостиной они все распили бутылку прямо так, из горлышка, поджидая Мартина. Некоторое время спустя, тот появился из кухни с яйцами и кофе. Ели они в тишине. Благодушие исчезло. Мартин нарушил что-то. Нэнси это ощущала. Он убил теплоту и близость, вяло осознала она. Вероятно, убил навсегда. И вместе с тем, она это тоже знала, он говорил правду. О ней и о себе. Все время обвиняя его, она сама была виновной.

Она увидела взгляд Грэга, устремленный на ложбинку между ее грудей и вспомнила, что даже не застегнула рубашку. Он улыбнулся, но эта улыбка не была похожа на прежнюю. Он хотел ее, но только чтобы облегчиться.

— О'кей начальник, — сказал он Кену, — что ты желаешь делать дальше? Вернуться в постель и еще немного порезвиться или перейти прямо к делу?

Кен задумался, потом сказал: — А как вы оба?

Грэг снова оглядел Нэнси и почесался. — Что ж, ночь-то была довольно короткой, небольшой отдых не помешал бы.

— Забудь об этом, — холодно сказал Арт, — этот грязный маленький монстр беспокоит меня. Давай-ка лучше приступим.

— Я согласен с Артом, — сказал Кен, кроме того, это же против правил.

— Мы можем поменять их. Проголосовать за это.

— Нет. Мы создали их не просто так. Вспомните! Не оказываться вовлеченными!

Грэг подумал и неохотно согласился.

— Да. Ты прав.

Нэнси робко спросила:

— Что за правила?

Кен сказал:

— Просто правила.

На нее он не посмотрел.

— Но какие?

Ответа не последовало и это молчание обеспокоило ее. Что-то здесь было не так. Он стал скрытным. Занавес опустился,