Откуда приходят названия. Петербургские улицы, набережные, площади от аннинских указов до постановлений губернатора Полтавченко

И это все, что осталось от некогда богатейшей церковной топонимии. Петропавловская улица обязана своим именем не Петропавловскому собору (он от нее достаточно далеко), а находящейся на ней Петропавловской больнице (в советское время больница имени Эрисмана, ныне – клиника нервных болезней Медицинского университета). Митрофаньевское шоссе и Малая Митрофаньевская улица названы все-таки не по церкви Святого Митрофания, а по Митрофаньевскому кладбищу, располагавшемуся у их пересечения и уничтоженному вместе с церковью в начале 1930-х годов. Мариинский проезд наименован по Мариинскому женскому институту (Кирочная ул., 54, ныне в сильно расширившемся здании расположена школа № 163), институт же так назывался, поскольку попечительницей его когда-то являлась императрица Мария Федоровна, жена Павла I. Происхождение имени Мариинской улицы у «Электросилы» и вовсе неизвестно, связывать его с религией пока нет оснований.

В новое время пока появились лишь два действительно новых имени, связанных с храмами. Во-первых, это Солунская улица в Коломягах, огибающая построенную еще в 1906 году деревянную церковь Святого Димитрия Солунского – замечательное произведение зодчего Александра Всеславина. Во-вторых, Кронштадтская площадь, на которой совсем недавно возвели новую церковь во имя Святого Праведного Иоанна Кронштадтского.

Еще одно название – новое и не новое одновременно. В 1996 году начальному участку Вяземского переулка от реки Карповки до улицы Профессора Попова, появившемуся относительно недавно (проложен в 1951 году), когда сюда с Кировского (ныне – Каменноостровского) проспекта перенесли трамвайную линию, присвоили имя Иоанновский якобы для возвращения исторического названия. В действительности исторический Иоанновский переулок шел западнее, вдоль здания монастыря Святого Праведного Иоанна Кронштадтского. Но в 1990-е годы, когда монастырь вернули церкви, его территорию расширили, на углу Карповки построили новую часовню, и нынешний переулок тоже идет вдоль монастырской ограды…

Но какое же место было самым известным среди местных жителей после церкви? Разумеется, кабак! Или, как раньше политкорректно называлось это заведение, питейный дом. И действительно, было время, когда немалая часть небольших улиц в Петербурге именовалась именно по кабакам. Сейчас из этих названий осталось не так много, но среди них есть очень известные, как, например, Поцелуев мост. Именно так – мост получил свое имя не потому, что на нем целуются, а благодаря питейному дому «Поцелуй», названному так его владельцем Никифором Васильевичем Поцелуевым в свою честь. Аналогично Кашин мост через Крюков канал по проспекту Римского-Корсакова назван по Кашину питейному дому, размещавшемуся в здании, принадлежавшем купчихе Кашиной.

На Фонарном переулке располагался Фонарный питейный дом; он занимал часть строения, которым владел мастер-фонарщик Адмиралтейской части. Интересно, что в 1878 году домовладельцы этого переулка обратились в Городскую думу и попросили переименовать его в Сербскую улицу (здесь находилось сербское посольство), поскольку имя переулка якобы ассоциируется с «красными фонарями», то есть с публичными домами. Ответ из Думы был очень резонным: «Если переулок этот не пользуется хорошею славою от находящихся в нем приютов терпимости, то устранить это зависит единственно от самих домовладельцев – недопущением в свои дома означенных приютов, а не переменою названия».

Название Конного переулка на Петроградской стороне с лошадьми никак не связано, по крайней мере напрямую. Здесь находился Конный питейный дом, а вот почему он так именовался – неизвестно. Волынский переулок в самом центре города назван по Волынскому питейному дому, располагавшемуся в бывших владениях крупного сановника времен Анны Иоанновны Арсения Петровича Волынского.

Многие думают, что Расстанная улица называется так, потому что ведет к кладбищу. На самом деле на углу Лиговки находился питейный дом «Расстанье», и, поскольку город здесь кончался, в нем прощались с теми, кто уезжал в Москву и в другие города.

На другой окраине города, на выезде из деревни Автово, стоял Красный кабачок. Красный – просто потому, что построили из красного кирпича. Рядом с кабачком текла речка, и ее, видимо, с перепоя тоже стали называть Красной (хотя вода в ней была обычного цвета), а поскольку речка маленькая, к ней прицепилось уменьшительное имя Красненькая. Позже на берегу речки возникло Красненькое кладбище, а через саму речку перекинули два Красненьких моста. В отличие от мостов через Мойку, красить их в красный и даже в красненький цвет никто не собирается.