Отличительный признак

Пока они летели, Ким, несмотря на пугающие ощущения в теле, погрузился в мечты. В Городе, в торжественно оформленном гейте, его встречает… кто-то вроде Юи? Наверное, старший техник – или, может быть, даже анализатор. Радушно улыбаясь и протягивая руку, он говорит…

– Ким, а ну иди-ка сюда!

Ким пришёл в себя и повертел головой. Что?

– Иди-иди, дело есть, – повторил Каверин из кабины, не оборачиваясь.

Встревоженный Ким не без труда встал и под насмешливыми взглядами Индры и Фарида кое-как пробрался в носовую часть. Идти приходилось в полусогнутом положении, и Ким несколько раз терял равновесие и спешно хватался за что попало.

Каверин похлопал ладонью по откидному сиденью напротив себя:

– Мне тут подсказали, как тебя осчастливить, – добродушно проговорил он. – Так что можешь посмотреть.

– На что? – Ким ничего не понял.

Вместо ответа Каверин мотнул головой в сторону кабины, где спиной к ним сидел в кресле пилота один из бойцов. Ким скользнул взглядом в том направлении и разом забыл дышать.

Прямо перед носом слайдера, за стеклом кабины, открывался бесконечный, насколько видел глаз, бело-голубой простор. Это было очень похоже на то, что Ким тысячи раз видел в «Космической угрозе», – и в тысячи раз лучше. До самой линии горизонта тянулись густые зеленые леса, справа виднелась блестящая лента – река.

– Это Открытая земля? Такая… – Поражённый Ким не нашёл слов.

– …Красивая? – докончил за него Каверин. – Это вам сегодня повезло, парень: погода хорошая. Но ты прав, здесь бывает очень красиво. – Он задумчиво по молчал и тоже поглядел вдаль.

Стальная полоса воды немного приблизилась, и Ким подумал: неужели там и океан есть? К своему стыду, он даже не удосужился уточнить, есть ли поблизости от Города море или что-то похожее. А потом он увидел прямо по курсу что-то странной правильной формы, что-то тёмно-серое, округлое и, кажется, очень большое…

– Ветер у поверхности незначительный, – негром ко сказал боец за штурвалом. – Через три минуты будем снижаться.

– Добро, – отозвался Каверин и повернулся к Киму: – Давай-ка, малец, на место. Скоро приедем.

– Спасибо, – неловко проговорил Ким и кое-как стал пробираться назад в хвост. Перед глазами у него по-прежнему стояла до боли яркая, совершенно невероятная голубизна, какой больше нигде не было.

– Скоро сядем, – сказал он Грише, которого, похоже, неслабо укачивало.

– Ты теперь эксперт? – Фарид вытянул ногу, но Ким вовремя заметил и перешагнул. – Каверинский любимчик?

– Фарид, не зуди, – неожиданно сказал Индра, не поднимая полуприкрытых век. – Уели тебя, так помалкивай.

Ким изумился до крайности, но не подал виду; Фарид побагровел, а Гриша, по цвету уже почти не отличимый от Лены, еле нашёл силы на них глянуть. «Ой!» – сказала Мила, распахивая глаза: слайдер начал снижение, и Ким торопливо опустился на своё место.

Посадка прошла без приключений. Все, кого не тошнило, вытягивали шеи, стараясь хоть что-то разглядеть сквозь стекло кабины. Опять стало темнее, движение замедлилось, а потом Ким почувствовал слабый мягкий толчок – и всё прекратилось.

Один за одним, они ступили на твёрдый пластик пустого шлюза и двинулись за Кавериным. Ким успел только заметить, что галерея и здесь почему-то круглая, как тоннель, хотя Город стоит над землёй. Через пару десятков метров Каверин открыл вторые двери, Ким сделал несколько шагов и оказался в гейте.

Этот гейт был раз в пять больше того, что имелся в Коллекторе. И здесь их ждали: Ким увидел обоих родителей Индры, неземной красоты молодую женщину, к которой шла Мила; трёх молодых людей – видимо, родственников Фарида, и Гришину маму, которая первым делом обняла сына, а вторым – требовательно спросила, не голоден ли он. Гришу, всё ещё зеленоватого, заметно передёрнуло.

– Всем счастливо! Увидимся!

Мать с целеустремлённым выражением лица уже увлекала Гришу, судя по всему, к ближайшей точке форсированного откармливания.

Остальные тоже шли вперёд не оглядываясь, кроме Фарида, который мстительно глянул на Кима, по-прежнему стоявшего, как верстовой столб, посреди гейта. Его обошли, смеясь и переговариваясь, два бойца «звёздочки»; Каверин на ходу хлопнул Кима по плечу и с улыбкой пожелал: «Удачи в Городе, парень!»

Ким остался один. Ни старшего механика Города, ни анализатора на горизонте не было видно. Немного поколебавшись, он двинулся к дверям, за которыми скрылись остальные; на секунду запаниковал, что его чип может их не открыть, – но чип сработал, Ким шагнул вперёд и оказался внутри настоящего безумия.

В нос ему ударила такая сложная смесь запахов, что разобраться, какой откуда, было совершенно невозможно. Машинное масло? Резина? Пластик? Что-то вкусное? И… это что, кофе? Потом Ким сообразил, что вокруг ещё и очень шумно по сравнению с Коллектором: он словно попал внутрь гигантского подшипника.

Но всё это было ерундой по сравнению с картиной, которая развернулась у него перед глазами и ежесекундно менялась.