Выпрямившись, я поймала на себе взгляд Джексона. Он одарил меня медленной и таинственной улыбкой, отчего рой бабочек затрепыхался в животе, и трепет охватил мое сердце. В последнее время я испытывала так много эмоций одновременно, что они перекрывали друг друга, и мое тело не знало, как с ними справиться.
Мой взгляд упал на входную дверь. Даже если каблуки и платье замедлят мой бег, то я все равно успею за несколько коротких секунд выскочить из дома, а затем помчусь по улице, как ненормальная. Тогда любопытные соседи вызовут полицию и вуаля! — меня подвезут до дома.
— Иви, — ласково и громко сказала Люсинда, словно каждый день виделась со мной и называла по имени. — Ты сидишь здесь, дорогая, — она похлопала по спинке стула рядом с Саванной.
При таком количестве людей, смотрящих в мою сторону, у меня не было выбора, кроме как принять свою судьбу.
— Джексон, пойдем. Ты сидишь на своем обычном месте напротив сестры.
Кажется, я начала расплачиваться за нарушение своего Правила № 11 о переходе на вражескую территорию.
Все заняли свои места, и мой взгляд через стол встретился с взглядом Джексона. Я старалась не подавать виду, как меня раздражает, что Кэролайн сидит справа от него. Их стулья стоят так близко, что они почти соприкасаются руками.
Джексон вызывающе поднял бровь, как бы говоря:
Я тоже приподняла одну бровь, которая как бы говорила
Люсинда попросила Рэя произнести молитву, и все склонили головы, так что я последовала их примеру, при этом еще сильнее чувствуя себя лишней. Но когда все начали передавать еду, Эван поймал мой взгляд и показал на свою салфетку, как будто говоря:
Может быть, даже больше, чем часть.
Пока шел ужин, тетя Велма все время пыталась обратить всеобщее внимание на Кэролайн. Хоть мне из принципа и хотелось возненавидеть ее, но она была милой и вежливой, и олицетворяла собой все, что нужно Джексону для осуществления его мечты об идеальной семье. И пусть он утверждал, что не влюбится в нее, если я уйду с дороги, но я сильно сомневалась в правдивости этих слов.
Кэролайн рассказывала о благотворительной организации, которую она помогла создать. Кажется, она была слишком скромной, чтобы напрямую сказать, что у нее было достаточно денег, чтобы не работать, и поэтому она решила помочь тем, кому повезло меньше.
Сомневаюсь, что могу конкурировать с этим.
— Чем ты занимаешься, Иви? — спросила Кэролайн, как раз когда я откусила огромный кусок булочки — план состоял в том, чтобы нагрузить себя углеводами в надежде, что они приглушать тот вихрь эмоций, который бушевал у меня внутри.
Я засунула еду за щеку.
— Я бармен.
Я потянулась за напитком, надеясь, что он поможет запить булочку и послужит сигналом, что я больше не хочу разговаривать.
— Она нечто большее, чем просто бармен, — сказал Джексон.
Чуть не прыснув на стол, я взглянула на него и попыталась сглотнуть.
— Видели бы вы, что она сотворила со старым викторианским домом. Я помогаю ей отремонтировать его, и у Иви просто дар к дизайну. Она почти убедила меня, что яблочно-зеленый — это подходящий цвет для стен.
— Почти? — автоматически сказала я. — Признайся, ты любишь эту ванную. Я все время нахожу тебя там.
За столом раздалось несколько смешков. В сравнении с Кэролайн, которая рассказывала о своей благотворительной деятельности, я выглядела как глупая девица, отпускающая шуточки о Джексоне в ванной.
— Я потратил столько времени на укладку плитки совсем не из-за любви к этому цвету, — сказал Джексон, — хотя, наверное, именно поэтому яблочно-зеленый начал мне нравится — по крайней мере, мне не придется класть там кафель.
— Продолжай твердить себе это, — я притворно кашлянула. — В оправдание.
— Я подумываю о том, чтобы обновить свой дом, — сказала Кэролайн, положив руку на плечо Джексона. — Может, ты как-нибудь взглянешь? Посмотришь, что можно сделать?