Отлив

– Хорошо. Вот о чем я думал, – начал он. – Я думал, что лежу я как-то ночью на берегу Папеэте, кругом лунный свет да резкий ветер и кашель, а мне холодно и голодно, и я совсем упал духом, и мне лет девятьсот, и двести двадцать из них я провел, лежа на берегу Папеэте. И мне захотелось иметь кольцо, которое надо потереть, или волшебницу крестную, или же знать, как вызвать дьявола. И я старался вспомнить, как это делается. Я знал, что надо сделать круг из черепов, я видел это в «Волшебном стрелке»[6], и надо снять сюртук и засучить рукава – так делал Формес в роли Каспара[7], и по его виду сразу можно было определить, что он изучил это дело досконально. И еще надо из чего-то состряпать дым и мерзкий запах – сигара, пожалуй, подошла бы, – и при этом надо прочитать «Отче наш» от конца к началу. Ну, тут я задумался, смогу ли я это сделать, как-никак в некотором роде это немалый подвиг. Меня охватило сомнение: помню ли я «Отче наш» в настоящем-то порядке? И решил, что помню. И вот, не успел я добраться до слов «ибо твое есть царствие небесное», как увидел человека с ковриком под мышкой. Он брел вдоль берега со стороны города. Это был довольно безобразный старикашка, он хромал и ковылял и не переставая кашлял. Сперва мне его наружность пришлась не по вкусу, но потом стало жаль старикана – уж очень он сильно кашлял. Я вспомнил, что у нас еще оставалась микстура от кашля, которую американский консул дал капитану для Хэя. Правда, Хэю она ни на грош не помогла, но я подумал, что вдруг она поможет старику, и встал. «Иорана!»[8] – говорю я. «Иорана!» – отвечает он. «Послушайте, – говорю я, – у меня тут в пузырьке преотличное лекарство, оно вылечит ваш кашель, понятно? Идите сюда, я вам отолью лекарства в мою ладонь, а то все наше столовое серебро находится в банке». Старикашка направился ко мне. И чем ближе он подходил, тем меньше он мне нравился. Но что делать, я уже подозвал его…

– Что это за чушь несусветная? – прервал его клерк. – Прямо белиберда какая-то из книжонок.

– Это сказка, я любил рассказывать дома сказки ребятишкам, – ответил Геррик. – Если вам неинтересно, я перестану.

– Да нет, валяйте дальше! – раздраженно возразил больной. – Лучше уж это, чем ничего.

– Хорошо, – продолжал Геррик. – Только я дал ему микстуры, как он вдруг выпрямился и весь изменился, и я увидел, что вовсе он не таитянин, а араб с длинной бородой. «Услуга за услугу, – говорит он. – Я волшебник из «Арабских ночей»[9], а этот коврик у меня под мышкой принадлежит Магомету бен-Такому-то. Прикажи – и сможешь отправиться на нем в путешествие». – «Не хотите ли вы сказать, что это ковер-самолет?» – воскликнул я. «А то нет!» – ответил он. «Я вижу, вы побывали в Америке с тех пор, как я в последний раз читал “Арабские ночи”», – сказал я с некоторым сомнением. «Еще бы, – сказал он. – Везде побывал. Не сидеть же сиднем с этаким ковром в загородном доме на две семьи». Что ж, мне это показалось разумным. «Ладно, – сказал я, – значит, вы утверждаете, что я могу сесть на ковер и отправиться прямиком в Англию, в Лондон?» Я сказал «в Англию, в Лондон», капитан, потому что он, видно, давно уже обретался в вашей части света. «В мгновение ока», – ответил он. Я рассчитал время. Какова разница во времени между Лондоном и Папеэте, капитан?

– Если взять Гринвич и мыс Венеры, то девять часов с какими-то минутами и секундами, – ответил моряк.

– Ну вот, и у меня получилось примерно столько же, – подхватил Геррик, – около девяти часов. Если тогда, как сейчас, было три часа ночи, по моим расчетам вышло, что я окажусь в Лондоне к полудню, и я ужасно обрадовался. «Загвоздка только вот в чем, – сказал я, – у меня нет ни гроша. Обидно было бы побывать в Лондоне и не купить утренний выпуск «Стэндарда». – «О! – сказал он. – Ты не представляешь себе всех преимуществ этого ковра. Видишь тот карман? Стоит только сунуть туда руку – и вытащишь полную пригоршню соверенов»[10].

– Американских, не так ли? – спросил капитан.

– Вы угадали! То-то они мне показались необычно тяжелыми. Я теперь вспоминаю, что мне пришлось пойти на Черинг-кросс к менялам и получить у них английское серебро.

– Ну? Значит, отправились в Лондон? – спросил клерк. – Что вы там делали? Держу пари, вы первым делом выпили бренди с содовой!