Читаем Отлив полностью

Геррик сидел неподвижно, молча. Просто немыслимо было после всех этих месяцев безнадежной нужды вдыхать запах грубой корабельной пищи и не испытывать вожделения. Рот его наполнился слюной от желания попробовать шампанского. Однако равно немыслимо было присутствовать при сцене, разыгравшейся между Хьюишем и капитаном, и не осознать с внезапной остротой, в какую пропасть он упал. "Вор среди воров",- повторял он себе. Он не мог притронуться к супу. Если бы он пошевелился, то лишь затем, чтобы выбежать из-за стола, броситься за борт и утонуть честным человеком.

- Что с вами?-сказал капитан.- У вас неважный вид, дружище, выпейте капельку.

Шампанское пенилось и пузырилось в кружке; его яркость, его веселое кипение приковало взгляд Геррика.

"Слишком поздно колебаться",- подумал он, рука его сама взялась за кружку; он пригубил, испытывая наслаждение и неутолимое желание пить еще, осушил кружку до дна, и, когда поставил ее на стол, глаза его заблестели.

- Все-таки жизнь хороша!-воскликнул он.- Я и забыл, что такое жить. Да, даже ради такой жизни стоит жить. Вино, пища, сухая одежда - что ж, стоит и умереть, стоит отправиться на виселицу! Капитан, скажите-ка: почему все бедняки не становятся ворами?

- Перестаньте,- остановил его капитан.

- Должно быть, они невероятно порядочные люди,- продолжал Геррик.- Тут что-то выше моего понимания. Вспомните тюрьму! А что, если бы нас вдруг отослали сейчас обратно!- Он содрогнулся, словно в конвульсиях, и опустил лицо на сцепленные руки.

- Да что с вами?- закричал капитан.

Ответа не последовало, только плечи Геррика заходили ходуном, так что стол закачался.- Выпейте еще. Нате пейте. Я вам приказываю. Не вздумайте плакать, когда худшее позади.

- Я не плачу,- ответил Геррик, подымая лицо с сухими глазами.- Но это хуже слез. Это ужас перед могилой, из которой мы спаслись.

- Ну вот, теперь беритесь за суп, он вас подкрепит,добродушно уговаривал Дэвис.- Я же говорил, что вы совсем сломлены. Вы бы не выдержали больше недели.

- И это самое страшное!-вскричал Геррик.- Еще неделя- и я убил бы кого-нибудь за доллар! Господи, и я это понимаю? И я еще живу? Это какой-то кошмар.

- Спокойней, спокойней! Успокойся, сынок. Ешь гороховый суп. Пища - вот что тебе нужно,- сказал Дэвис.

Суп действительно укрепил и успокоил нервы Геррика; еще один стакан вина, кусок солонины и жареные бананы довершили дело, и он снова мог взглянуть в лицо капитану.

- Я и не знал, что до такой степени выдохся,- сказал он.

- Ну,- сказал Дэвис,- вы были весь день тверды как скала, теперь вы немножко поели и опять будете как скала.

- Да,- ответил Геррик,- теперь я тверд, но странный из меня старший офицер.

- Ерунда! - воскликнул капитан.- Вам нужно только следить за курсом корабля и соблюдать его в пределах полурумба. С этим бы и младенец справился, не то что человек с университетским дипломом. Водить корабли не так уж трудно, когда столкнешься с этим вплотную. А теперь пошли, повернем на другой галс. Несите вашу грифельную доску, и сразу начнем счисление.

С лага при свете нактоуза сняли показания и занесли пройденное расстояние на доску.

- Готовимся к повороту,- объявил капитан.- Дайте штурвал мне, Белокожий, а сами станьте у грота. Гика-тали1, прошу вас, мистер Хэй, а потом ступайте вперед - следите за передними парусами.

- Есть, сэр,- отозвался Геррик.

- Путь впереди свободен? - спросил Дэвис.

- Свободен, сэр.

- Руль под ветер!-закричал капитан.- Выберите слабину, как только шхуна сделает поворот!- крикнул он Хьюи-шу.- Больше силы, не запутайтесь ногами в кольцах.

Неожиданно он ударом свалил Хьюиша на палубу и занял его место.

- Вставайте и держите штурвал крепче!-заорал он.- Болван несчастный, вы что--хотели, чтобы вас убило? Потяни кливер-шкоты!2 - закричал он через минуту и добавил, обращаясь к Хьюишу:-Давайте сюда штурвал, попробуйте свернуть тот шкот.

Но Хьюиш, не двигаясь с места, злобно глядел на Дэвиса.

- А вы знаете, что вы меня ударили?-проговорил он.

- А вы знаете, что я спас вам жизнь?-отозвался капитан, не удостаивая того даже взглядом и переводя глаза с компаса на паруса.- Где бы вы были, если бы гик перекинуло и вы бы запутались в слабине? Нет, сэр, больше вам у грота-шкот3 не стоять. Портовые города полны матросов, стоявших у грота-шкот: они скачут на одной ноге, сынок, а остальных и просто нет в живых. Ставьте гикатали, мистер Хэй. Ударил вас, говорите? Счастье для вас, что ударил.

- Ладно,- медленно произнес Хьюиш,- пожалуй, в этом есть правда. Будем думать, что есть.

Он подчеркнуто повернулся спиной к капитану, ушел в надстройку, и раздавшийся там немедленно выстрел пробки возвестил, что он нашел средство утешиться.

Геррик перешел на корму к капитану.

- Как она сейчас?- спросил он.

1 Г и к - горизонтальный брус, по которому растягивается нижний край паруса. Тали - снасти корабля.

2 Кливер-шкоты - снасти для управления косым парусом.

3 Грота-шкот - снасть для управления главным парусом.

- Ост тень норд пол к норду,- ответил Дэвис.- Почти как я ожидал.

- А что подумают матросы?

- Э, они не думают. Им за это не платят,- ответил капитан.

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 шедевров эротики
12 шедевров эротики

То, что ранее считалось постыдным и аморальным, сегодня возможно может показаться невинным и безобидным. Но мы уверенны, что в наше время, когда на экранах телевизоров и других девайсов не существует абсолютно никаких табу, читать подобные произведения — особенно пикантно и крайне эротично. Ведь возбуждает фантазии и будоражит рассудок не то, что на виду и на показ, — сладок именно запретный плод. "12 шедевров эротики" — это лучшие произведения со вкусом "клубнички", оставившие в свое время величайший след в мировой литературе. Эти книги запрещали из-за "порнографии", эти книги одаривали своих авторов небывалой популярностью, эти книги покорили огромное множество читателей по всему миру. Присоединяйтесь к их числу и вы!

Анна Яковлевна Леншина , Камиль Лемонье , коллектив авторов , Октав Мирбо , Фёдор Сологуб

Исторические любовные романы / Короткие любовные романы / Любовные романы / Эротическая литература / Классическая проза
1984. Скотный двор
1984. Скотный двор

Роман «1984» об опасности тоталитаризма стал одной из самых известных антиутопий XX века, которая стоит в одном ряду с «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери.Что будет, если в правящих кругах распространятся идеи фашизма и диктатуры? Каким станет общественный уклад, если власть потребует неуклонного подчинения? К какой катастрофе приведет подобный режим?Повесть-притча «Скотный двор» полна острого сарказма и политической сатиры. Обитатели фермы олицетворяют самые ужасные людские пороки, а сама ферма становится символом тоталитарного общества. Как будут существовать в таком обществе его обитатели – животные, которых поведут на бойню?

Джордж Оруэлл

Классический детектив / Классическая проза / Прочее / Социально-психологическая фантастика / Классическая литература
Антон Райзер
Антон Райзер

Карл Филипп Мориц (1756–1793) – один из ключевых авторов немецкого Просвещения, зачинатель психологии как точной науки. «Он словно младший брат мой,» – с любовью писал о нем Гёте, взгляды которого на природу творчества подверглись существенному влиянию со стороны его младшего современника. «Антон Райзер» (закончен в 1790 году) – первый психологический роман в европейской литературе, несомненно, принадлежит к ее золотому фонду. Вымышленный герой повествования по сути – лишь маска автора, с редкой проницательностью описавшего экзистенциальные муки собственного взросления и поиски своего места во враждебном и равнодушном мире.Изданием этой книги восполняется досадный пробел, существовавший в представлении русского читателя о классической немецкой литературе XVIII века.

Карл Филипп Мориц

Проза / Классическая проза / Классическая проза XVII-XVIII веков / Европейская старинная литература / Древние книги
Раковый корпус
Раковый корпус

В третьем томе 30-томного Собрания сочинений печатается повесть «Раковый корпус». Сосланный «навечно» в казахский аул после отбытия 8-летнего заключения, больной раком Солженицын получает разрешение пройти курс лечения в онкологическом диспансере Ташкента. Там, летом 1954 года, и задумана повесть. Замысел лежал без движения почти 10 лет. Начав писать в 1963 году, автор вплотную работал над повестью с осени 1965 до осени 1967 года. Попытки «Нового мира» Твардовского напечатать «Раковый корпус» были твердо пресечены властями, но текст распространился в Самиздате и в 1968 году был опубликован по-русски за границей. Переведен практически на все европейские языки и на ряд азиатских. На родине впервые напечатан в 1990.В основе повести – личный опыт и наблюдения автора. Больные «ракового корпуса» – люди со всех концов огромной страны, изо всех социальных слоев. Читатель становится свидетелем борения с болезнью, попыток осмысления жизни и смерти; с волнением следит за робкой сменой общественной обстановки после смерти Сталина, когда страна будто начала обретать сознание после страшной болезни. В героях повести, населяющих одну больничную палату, воплощены боль и надежды России.

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХX века