Отложенная казнь

Карл сделал попытку вскочить, но не слишком удачную. Тело слушалось плохо. Гул в голове опять был сильнее, чем от церковного колокола, как день назад. В тот день, когда он потерял брата. Потерять Мона… В этот раз никто не заберет у него боль и горе. Карл упрямо заставил свое израненное тело подниматься. И еще он тянул за собой Май, испуганную и почти несчастную. Павел Семенович ухватил своего вроде бы подчиненного под локоть, помог ему встать. Подхватил под руку и поднявшуюся Май. Он потащил их вперед, куда-то за угол, по неровной земле, где почему-то валялась куча камней и стекол.

– Что там? – уже сухо и деловито спросил его Карл. – У Мона?

– Похоже, ему прилетело в голову камнем, как и тебе, – сообщил Павел Семенович. – И стекло. Я не слишком понял. На первом этаже стекол давно нет, выбили все. А на втором этаже были. Похоже, они с девчонкой выбрались, когда прозвучал взрыв. И… короче, осколок каким-то образом распорол вашему громиле живот…

Май хромала между ними. Падая, она умудрилась вывихнуть лодыжку, но сейчас почти не чувствовала боли. Дар вел ее вперед, туда, где она уже чувствовала вытекающую из кузена жизнь. Только бы успеть. Она не представляла себе жизни без брата. Она должна… Май почувствовала тень другой силы, знакомой, почти родной. Она даже уловила ее цвет, а через миг увидела… и застыла на месте. Рядом шумно, изумленно и даже весело фыркнул Карл…

2

Анна стояла на коленях рядом с телом Мона. Она была в панике. Боже… Его рана была такой страшной на вид… Не тот удар по голове – камень только чиркнул Мона по виску – а этот страшный порез на животе: расходящиеся края, море крови… Анна с ужасом понимала, что Мон может умереть. Ее Мон… Она чувствовала, как жизнь покидает его, выливаясь вместе с кровью на эту грязную твердую землю.

Нет! Она не даст ему уйти без нее. Она сможет. Должна это сделать. Ее дар… Анна привычно встряхнула запястьями, будто собиралась пробежаться пальцами по невидимым клавишам, сосредоточилась. Она почувствовала силу и… увидела свой огонь. Бирюзовые искры загорелись на пальцах. Такие жидкие, но… Анна зло улыбнулась. Нет! Не в этот раз! Она сможет. Она должна… Бирюзовый огонь начал разгораться. Девушка поднесла руки к ране Мона.

Она знала, что делать. Как остановить кровь, заставить грязь исчезнуть, где конкретно начать залечивать рану. Анна опустила руки прямо на живот Мона и начала нараспев произносить слова. Странные, почти незнакомые. Или…

Лес. Родной лес недалеко от Экса. Тогда земля была еще не такой мерзлой. Перед ней в луже своей крови лежал Карл, и Леони боялась больше, чем Анна сейчас. Но та девочка лучше знала, что делать. Анна не задумываясь заставила себя брать из воспоминания все: и слова, и движения, и силу. Силу той, кто был с Моном до нее. Анна повторяла то, что делала Леони в родном лесу почти шестьсот лет назад, зная, что потребует от нее этот ритуал – ее силу до края и даже через край. Ее душу.

Анна чувствовала, как под ее пальцами очищается порез, а ткань человеческого тела начинает сходиться и сращиваться. А ведь все не так плохо! У Карла тогда были повреждены еще почки и желудок. Мон пострадал меньше. Она не оставит ему даже боли… Анна продолжала наливать его тело своей уже почти иссякшей силой. Плевать, что бирюзовый огонь почти погас. Она знает, как отдать все! Ей казалось, что сквозь пальцы в кровь Мона течет уже ее жизнь, дыхание, стук ее сердца. Она отдавала и улыбалась. Еще чуть-чуть. Уже почти полностью сжились края внутренней раны. И…

Рядом с ней упала на колени Май. По лицу старшей сестры Леони текли крупные слезы, но Май улыбалась широко и счастливо. Она решительно отвела в стороны руки Анны и ласково отстранила девушку, почти теряющую сознание. С другой стороны ее подхватил Карл.

– Отлично, – глухо произнес он. – В этот раз ты выбрала правильного парня, девочка.

Анна даже не вникала в звучание этих слов. Все кругом расплывалось. Очень хотелось лечь тут же, рядом с Моном, коснуться его плеча, всегда такого теплого и надежного. Быть рядом… Анна повернула голову, посмотрела на его лицо. Спокойное, немного угрюмое или насмешливое. Ей показалось, или его веки чуть дрогнули? Нет… это правда так… Анна нахмурилась, потому что мир был ужасно неровный и раскачивался. Но она напряглась и… в этот момент Мон открыл глаза…

3

Карл пребывал в эйфории. Или как там это еще называется? В бесконечном дзене. Плевать, что в голове еще звенит. Ведь уже не так сильно, верно? Май успела немного поправить его состояние. Прежде чем уехала с Анной и повезла Мона домой.

И вот теперь… Все закончилось. Они смогли. Энрик умер окончательной и безвозвратной смертью. После стольких лет. Или веков.

Теперь они свободны, могут жить в мире и счастье. Хотя… Карл все-таки не мог осознать этот факт полностью. Он уже почти не помнил, что такое мир и счастье. Теперь ему придется учиться жить так заново. И ему, и Май, и Мону. Наверное, даже Анне. Но у них будет для этого куча времени. Вся оставшаяся жизнь. Ровная. Не рваная. В этом вполне себе неплохом времени и месте.