Отложенное счастье

Шум вертолета снаружи воткнулся в ее мигрень как раскаленное шило. Мерри торопливо допила чай, надеясь, что это успокоит вконец расшатанные нервы. Услышав хлопок входной двери, она с трудом подняла голову навстречу входящему в комнату Ангелу. Мерри испытала бы меньшее смущение, если бы муж застал ее голой. Она знала, что выглядит кошмарно: нос и глаза красные, волосы свалялись в большой колтун.

– Кое-кто хочет увидеться с тобой, – мрачно сказал грек.

– Я не одета, – слабым голосом запротестовала Мерри.

– И так сойдет.

– Я не желаю попадаться кому-то на глаза в таком виде. – Молодая женщина встала и сделала попытку прорваться к лестнице наверх, но Ангел стоял в дверях скалой.

– Твоя посетительница выглядит не лучше. Она прорыдала всю дорогу из Греции.

Ноги Мерри примерзли к полу, когда ее муж чуть подвинулся, пропуская Рулу. Внешний вид гречанки, обычно такой стильной и ухоженной, и вправду оставлял желать много лучшего. Она была бледна, глаза опухли, нос покраснел. Бумажный платочек, который Рула нервно крутила в пальцах, превратился в растрепанный грязный комок.

– Прости, – сказала она, глядя на Мерри. – Я наврала тебе.

Ангел сказал ей что-то резкое по-гречески, выслушал ответ и вышел, оставив женщин наедине.

– Наврала? – изумленно переспросила Мерри.

– Я хотела отпугнуть тебя, думала, если ты бросишь Ангела, он наконец-то заметит меня.

– Ох! Так ты не спала с Ангелом?

– Ни разу. Мы слишком давно знакомы, чтобы он интересовался мной как женщиной. Я надеялась, после вашего разрыва он придет за утешением и увидит меня в другом свете. Но этому не суждено случиться. Ангел сказал, что мысль о сексе со мной ему отвратительна, потому что это будет сродни инцесту. Жаль, что я не поняла, как он ко мне относится, много лет назад. Избавила бы себя от лишних страданий.

Мерри испытала и с трудом поборола желание потрепать Рулу по плечу, найти для нее слова утешения. Она видела, что гречанка чувствует себя униженной, виноватой и очень несчастной.

– Ангел заставил тебя приехать сюда и рассказать мне все это?

– Скажем так, сама бы я не поехала. Но он сказал, что я обязана отдать ему долг дружбы, и был прав. Когда я узнала, что он женится на тебе, ревность совсем лишила меня разума. – Рула всхлипнула, на секунду закрыла лицо рукой и сумела справиться со слезами. – Я мучилась вопросом: чем ты это заслужила? Ну, фигуристая, хорошенькая, не более того. Ангел никогда не спит со своими сотрудницами, но сделал для тебя исключение. Ты до смерти напугала его беременностью, а теперь он жить не может без дочки!

– Ты всегда любила его? – спросила Мерри. Она была выбита из колеи убеждением Рулы, что ее брак можно рассматривать лишь как необъяснимое чудо.

– Все начиналось как подростковая влюбленность. Ангел был моим лучшим другом. Гадости, которые он постоянно терпел от Ангелины, разбивали мне сердце. Я подлизалась к ней, вошла в доверие, чтобы помогать ему, служить посредником. Вот почему Ангелина считает меня единственно возможной спутницей жизни своего сына. Конечно, у меня были отношения с другими мужчинами. После каждого разрыва я говорила себе, что с Ангелом все было бы иначе. Я считала его принцем… до вчерашнего дня. Трудно идеализировать человека, который затолкал тебя в вертолет и полночи орал, отчитывая как девчонку.

– У него трудный характер, – согласилась Мерри.

Она старалась понять, как могла составить такое превратное мнение о мужчине, за которого вышла замуж. Было очевидно, что сейчас Рула говорит правду. Мерри по опыту усвоила, на какие безрассудства женщин толкает ревность.

– Ангел, как слон, никогда не забывает людей, причинивших ему зло. Вряд ли он простит меня, – пробормотала Рула.

– Все образуется, – рассеянно успокоила гречанку Мерри, которая отнюдь не была уверена, что ей самой удастся заслужить прощение.

– Прости меня. Не знаю, насколько это тебя утешит, но я очень сожалею, что солгала. Мне хотелось думать, что ты все подстроила, нарочно забеременела, чтобы заманить Ангела в ловушку. И хотя на свадьбе он показался мне счастливым, я предпочла не верить своим глазам. Я всегда желала ему только счастья, которого он достоин.

– Давай оставим эту тему, – сказала Мерри. – Я не могу, положа руку на сердце, сказать, что прощаю тебя. Но я благодарна за разговор и понимаю, почему ты так поступила.

– Справедливо. – Рула открыла дверь и обратилась к стоявшему в холле Ангелу: – Я рассказала правду. Можно мне уйти?

– Ты удовлетворена? – спросил грек жену.

Мерри смущенно кивнула.

– Я попрошу водителя отвезти тебя в аэропорт, – сказал Ангел, повернувшись к Руле.

Воспользовавшись тем, что он отвлекся, Мерри ринулась вверх по лестнице. Ей срочно понадобилось умыться, причесаться, почистить зубы и избавиться от пижамы с розовыми крольчатами. В процессе она собиралась придумать, как сгладить оскорбление, которое нанесла Ангелу недостатком веры в него и его слово. Возможно, понадобятся небольшое почтительное пресмыкательство и, разумеется, искреннее извинение.