Отмеченный Судьбой

На долю секунды капитан растерялся. Такая резкая смена разговора говорила о том, что полковник волновался. Однако о ком шла речь, догадаться не составило труда, под вопросом оставались лежавшие на столе бумаги, которые заставили офицера пребывать в таком состоянии. Что-то случилось, как пить дать…

– Младший сержант Шторм – хороший солдат, товарищ полковник, и…

– Брось ты эти официальные обращения! – перебил его Денисов. – Я сейчас разговариваю с тобой как с другом, Макс, без чинов и званий.

Терехов внимательно посмотрел на мужчину и, сделав паузу, уже более спокойно начал:

– Хороший парень, немного своевольный, но у всех есть недостатки.

– Да, здесь ты прав.

Денисов отложил ручку в сторону. Похоже, слова капитана не рассеяли сомнений.

– Ну, а ещё что? Что скажешь о его прошлом?

– А что его прошлое? Все мы совершали ошибки, и не один раз, – пожал плечами Максим. – Шторм – не исключение.

– Вот здесь ты ошибаешься, – нахмурившись, Денисов посмотрел в окошко, закрытое маскитной сеткой. – Тебе прекрасно известно о его особом положении. Да и не каждый в корне изменится, отправившись в армию.

В палатке стало тихо. Прозвучавшие слова находились под запретом. Даже думать об этом было запрещено, не то, что говорить, но они уже успели слететь с языка и что-то менять уже не имело смысла. Офицеры молчали, обдумывая только что сказанное полковником.

– Ладно, я вызвал тебя сюда не за этим, – нарушив напряжённую и неловкую тишину, сказал Денисов. – Скажи мне, Терехов, Шторму можно доверить серьёзное боевое задание?

Как только две пары глаз встретились друг с другом, палатка снова напомнила кладбищенский склеп. Часы медленно тикали, а за окном трещали цикады. Поколебавшись, капитан спросил:

– Без чинов и званий, говоришь? – Немного помолчав, он добавил: – Я бы доверил ему свою жизнь…

Полковник склонил голову набок и печально улыбнулся. Теперь настала его очередь удивляться.

– Даже так? Значит, младший сержант так хорош, по твоему мнению?

– Ты же хотел знать, – произнёс уверенно Терехов, – я отвечаю – да. Мне довелось видеть его в бою. Я знаю, как он работает, как беспокоится за вверенных ему солдат. Шторм лучше погибнет сам, чем отправит кого-то на смерть. Он всегда признает свои ошибки, несмотря на суровость ожидаемого наказания. Парень хорошо ориентируется на местности, может оценить обстановку, быстро приспосабливается к изменившимся условиям и великолепно справляется с боевыми заданиями. Какие ещё факты тебе нужны, чтобы окончательно убедиться в моих словах?

Денисов глубоко вздохнул. Он перевёл задумчивый взгляд с капитана на брезентовую стену палатки. Ещё никогда ему не приходилось принимать такое сложное решение. Полковник не имел привычки идти против своих принципов, но этот случай не оставлял другого выбора.

То, что ему сообщили, и то, что он видел своими собственными глазами, противоречило друг другу и взаимно друг друга исключало. И ладно если бы ему одному так казалось! Но капитан целиком и полностью разделял его мнение, впрочем, как и другие офицеры, кому хоть раз доводилось иметь дело с младшим сержантом.

– Этого вполне достаточно, Максим, – в конце концов тихо произнёс Денисов. – К тому же, я слышал про него от офицеров из учебки, где ефрейтор Чудов и Шторм провели первые четыре месяца службы. Но не кажется ли тебе слишком странным: мальчишка с криминальной репутацией на гражданке превращается в идеального солдата, я бы сказал даже в лидера, с хорошими организаторскими способностями и с чувством долга и ответственности?

Терехов молчал. Для чего весь этот разговор? Он не был психологом, но чувствовал, что товарищу нужна поддержка для того, чтобы принять какое-то решение. После минутной паузы капитан тихо сказал:

– Вижу, ты изучал его дело. Я тоже. И не раз… – Терехов колебался. – Знаю, мы не должны были этого делать, но… Я так не могу. Тебе известно, что здесь каждый солдат на вес золота, а тем более такой, как Шторм. Мне плевать, что там было написано в его личном деле, для меня важны результаты, которые я вижу собственными глазами. Ты ведь понимаешь это так же хорошо, как и я.

Их взгляды на мгновение встретились. В том, что Терехов прав, не оставалось сомнений.

– А к чему вообще весь этот разговор? – насторожился Максим.

Так же не говоря ни слова, полковник взял со стола лист и протянул его другу:

– Прочти.

Тому понадобилось несколько минут, чтобы понять, что это такое. Абсолютная растерянность сквозила в каждой черте лица.

– Я… Как?!

– Не нужно сейчас выплёскивать наружу эмоции, товарищ капитан! – резко прервал эмоциональную речь товарища полковник. – Мне нужен боевой офицер, а не баба. Соберись! – Денисов не сводил с него орлиных глаз. – По его словам, информация проверенная, – продолжил уже более спокойно он. – Что говорят по этому поводу наши связные?

– О заложниках ничего не сообщалось, – мрачно ответил Терехов. – Что касается места сбора, оно уже известно, но мы ждём конечного результата.

Денисов молчал. Выражение лица говорило: это было ещё не всё, что его волновало. Капитан выждал несколько секунд, а затем задал вопрос в лоб: