Отмели космоса

Всполоснул лицо, прислушиваюсь к ощущениям. Кроме осознания того, что никто не предоставит мне необходимого периода реабилитации после всего произошедшего, ничего на ум не пришло. Ну, раз коновал дал «час на поесть», то я в первую очередь этим и займусь. Оделся, пошёл на кухню. Выдув около полутора литра воды, занялся созерцанием богатств холодильника, который ещё сохранял остатки прохлады после отключения света. Тут был обычный для наших резиденций набор продуктов – полуфабрикаты, выпечка, консервы. И когда я уже начну находить в холодильнике нормальное мясо? Вроде же не нищие.

Разогревая лепёшку на сковородке, я постепенно вспоминал происхождение каждого из моих ранений. Меченый прострелил икру, она ожидаемо болит. Рёбра… я потрогал свою грудь, и рука автоматически отдёрнулась. Внутри шевелилось то, что не должно было шевелиться. Чёрт, там же что-то порвалось, а я даже не знаю, что.

На столе обнаружилась склянка с чьими-то универсальными витаминами. Мои индивидуальные остались на прошлой хате, так что пара штук не повредит. Проглотив таблетки, я подумал, что, может, не стоило их мешать с тем, что уже плещется в моей крови после манипуляций Гнидого, но уже через минуту забыл об этой мелочи.

Располагая на плите банку с консервированным мясом, я проявил неосторожность и, зажигая плиту, поджёг заодно бинт, которым была обмотана моя рука. В итоге уже через полминуты с момента решения не предпринимать лишних движений, я истерично размахивал конечностью, пытаясь сбить пламя. Ломанулся к крану, кручу вентиль – воды нет. Открываю другой – холодная ржавая вода обильно смачивает белые бинты. Чёрт, теперь ещё и повязку менять.

Ожог был несерьёзный. Путём охлаждения его под струей воды, которая к шестой минуте изливания из кривого потемневшего от времени крана даже перестала быть грязно-рыжей, сменив оттенок на более приемлемый бледно-жёлтый, я избавил себя от гипотетических последствий происшествия.

Ещё никогда не приходилось есть с такой аккуратностью. Я, наверное, вообще бы не стал нагружать организм лишними движениями, но, думается, пустой желудок в совокупности с медицинским коктейлем в моей крови вызовет более печальные последствия, нежели работа пищеварительного тракта. Закусывая овощами, законсервированными в достаточно поганом масле, я как-то отстранённо вспоминал случившееся.

Господи, создатель всего сущего, мы же вынесли целую преступную организацию. Мы, кучка занюханных контрабандистов. Как это вообще произошло? У нас даже никто не сдох. Ну, может, Флюгер откинет копыта от ранений, но тем не менее во время самого процесса зачистки мы потеряли только двух андроидов.

На меня только сейчас начало накатывать осознание произошедшего. Даже руки задрожали, и я забрызгал себя маслом, которое жирными каплями расползлось по бинтам. Сколько раз я чуть не погиб, сколько пуль просвистело рядом, сколько человек сдохло вместо меня. Там же умерли десятки людей, может, даже под полсотни. Это не считая тех, кто перестреливался на улице. А ведь там было много подростков, практически детей…

Эту мысль развивать дальше не стоит. Остановимся на том, что мы совершили что-то запредельное и теперь даже умереть будет не так обидно. А сейчас нужно проглотить последний жилистый кусочек мяса и идти будить Гнидого.

– Эй, вставай.

Глаза эскулапа открылись. В них я прочёл нежелание жить, сменившееся вымученной сосредоточенностью.

– Начинаем операцию через пять минут. Будешь вторым номером.

– Нет.

– Не понял? – Гнидой, поднимающийся с кровати с мрачной решимостью на лице, на секунду замер.

– Ты посмотри на меня! У меня руки трясутся! И в груди что-то шевелится.

– Демпфер у тебя там шевелится.

– Какой ещё демпфер? Откуда он там?

– Я вставил. Вытащу, как всё срастётся.

– Подожди, ты мне его между рёбер запихал?

– Нет, мать твою, между яичек. Не тупи. Дай руку, вколю вкусняшку.

Я хотел спросить зачем, но, встретившись с тяжёлым взглядом, передумал и, подставляя конечность, спросил лишь о том, что за бодяга сейчас в инъекторе.

– Давай так, – отвечал на мой вопрос коновал после проведения инъекции, – ты не спрашиваешь, что я тебе вколол, а я не сломаю тебе рёбра, когда буду вытаскивать демпфер.

Видя, что костоправ не в настроении, я отказался от дальнейших попыток разговорить его. Тем временем снадобье растекалось по моим венам инородной теплотой, сознание постепенно прояснялось.

– Где капитан?

– А чёрт его знает. На связь не выходил.

– Ладно, я готов. Вводи в курс дела.

Итак, в Инес попало четыре пули. После этого происшествия Гнидой, осознав, что не сможет провести в трясущемся на ухабах фургоне хирургическую операцию, ввёл Инес в медикаментозную кому, затем минимизировал риск от пуль. Первые две из них вошли в грудь, где были запенены саморастворяющейся смесью, которая исчезает за день-другой. Третья вошла в живот и была залита специальным гелем, который исключил риски того, что содержимое кишечника, если он был пробит, вступит в нежелательные реакции с остальным ливером.