Отменяя запреты

Вопрос решился сам. Лика выглянула в окно и увидела двух офицеров. Тех самых, что вчера приезжали к ним с игрушками. Она, заправив волосы за ухо, решилась. Подошла к двери и толкнула её. Дверь оказалась незапертой. Как только Лика ступила на порог, один из офицеров метнулся к ней.

– Доброе утро.

– Доброе. Вы что-то хотели?

– Да, – Лика надеялась, что не покраснела. – Было ли распоряжение по поводу прогулок. Я хочу выйти с дочкой во двор. Можно?

По глазам офицера Лика поняла, что ничего подобного ему не сообщали. Разочарование не успело подобраться к горлу, как офицер ответил:

– Я узнаю и в ближайшее время сообщу.

– Спасибо.

Им разрешили.

Вера запрыгала от радости, набрала с собой новых игрушек, собираясь устраивать пикник для зверят на лужайке. А Лика… Запретила себе думать о чем-то другом, кроме дочери.

В этот вечер она так и не дождалась Грега. Вера проснулась среди ночи, испугалась, и Лика поспешила к ней. Прилегла, нашептывая сказку, обнимала родное тельце, вдыхая самый любимый запах на свете, он успокаивал её, и не заметила, как уснула.

Утром на кухне снова обнаружила завтрак на двоих.

* * *

– Генерал!!!

– Прорыв! Глобальный…

– Они в пятом секторе!

Они ждали мунитанийцев. Раз был первый прорыв, будут и последующие. Несмотря на то, что жители Мунитании на протяжении тысяч лет вели завоевательные войны, в какой-то момент их развитие остановилось. Не создавались новые технологии, корабли безнадежно устарели. Главы Мунитании делали одну ошибку за другой, не понимая очевидного…

Генерал Георгий Штербас основательно подготовился к внеочередному вторжению.

Он их ждал.

Его ребята уже заготовили ловушки.

Датчики не засекли большого скопления кораблей, значит, недруг снова пришёл через подземные ходы. Их в Силене обнаружились десятки.

Город прочищали долго. Было объявлено военное положение, обследовался каждый дом. Любой житель, вызывавший подозрение, брался под домашний арест. Прикладывались титанические усилия, чтобы информация не просочилась в массы. Парни справлялись на отлично. Смотрящий подтянул своих людей: с проверенными офицерами работалось лучше.

Грег ставил себе задачу очистить город как можно быстрее. Загружал себя работой, проводил совещания, сам выезжал на места возможных проломов. Отчитывал подчиненных за малейший промах. Нагнал страху.

И всё лишь для того, чтобы не думать о Лике. О том, что сейчас она находится в его доме.

Доступная.

Покорная.

Безумно желанная.

Одна лишь мысль, мимолетом проносящаяся в голове, и чувство, что грудину разворачивает от снаряда, и ты летишь в пропасть, в бездну, заготовленную лично для тебя.

Твой персональный ад.

А где рай?…

Иллюзия, что рядом. Что протяни руку и возьмешь.

Хренушки.

Генерал дал себе несколько дней, сознательно изолировавшись от общества Лики. Ему стоило титанических усилий возвращаться в дом, чувствовать, как запах Лики оседает на его коже, – и не сорваться. Не подняться в спальню, не выдернуть девочку из теплой постели, не поставить на колени и не ворваться в сонную Лику. Такую мягкую, теплую. Не накрутить её волосы себе на кулак, не дернуть назад, полностью подчиняя.

Давая понять, что теперь он в её жизни навсегда.

Дважды Генерал Грег не совершит одну и ту же ошибку.

Что бы Лика не сделала.

Накажет, но не отпустит.

Хватит ему и прошлого. Вера сейчас была бы его дочерью, а самого Генерала не корежило от мысли, что к его девочке прикасался кто-то ещё. Ласкал её языком. Вылизывал. Пил драгоценный нектар её страсти.

Плечи обожгло огнем, и Грег приглушенно выругался. Агрессивная вторая сущность требовала выхода. По спине пошел электрический ток, выворачивались позвонки.

Грег вскочил и часто задышал.

Пора ему в бой.

Но перед этим – последнее распоряжение.

Он крикнул «своих».

– К дому. Отвечаете за безопасность головой.

* * *

Что-то происходило.

Лика не могла объяснить причину волнения, охватившую её с утра.

Первое.

Она снова не увидела Грега.

А хотела…

Спустилась вниз раньше обычного, а его уже нет. Лика упрямо сжала губы. Ладно, она дождется его вечером.

Дождется…

Второе.

Её не выпустили сегодня на улицу. Коротко сказали: «Извините. Запрещено». Она возражать не стала, но легкая обида затаилась в душе. Плюс Вера расстроится.

Уже потом Лика увидела, как неподалеку приземляются два компактных военных тайла, из них выпрыгивают военные. Сердце ушло под землю.

Не к добру.

Ей ещё сильнее захотелось увидеть Грега.

Всевышний…

Дай ей сил. На всё.

На то, чтобы выдержать. Не свернуть с выбранного пути. Преодолеть себя.

За то время, что они не виделись – нет-нет, не за те годы разлуки и потаенной боли, – а вот за эти дни, когда она перестала метаться по дому и заламывать руки, она села на пол как-то вечером и хорошенько всё взвесила.

Все «за» и «против».

Смотрящий не просто так поселил её у себя в доме. Он и раньше не отличался кротким нравом и склонностью к меценатству.

Было другое.

Его взгляд, в котором плавилась страсть.

И…одержимость?

Лика металась, накручивая себя. Грег же избегал её.