Отметчик и разносчица

Аппаратура «Фундук-1» отправляла сигналы в спецоболочке. Этот панцирь был точной копией микроскопического экстремафила, обыкновенный муляж. Махапские «орехи» проходили идентификацию как «свой», беспрепятственно прошивали молмутский щит, этот слой пыли ультра активных частиц-радикалов, и спешили по назначению к адресату. Проходил обмен информацией, и «трояны» возвращались с ответом на базу. Микрочастицы – мезоны Пицкразоца творили чудеса! Трудяги запоминали тембр, частоту и размер фразы ответчика, и строго в рамках условно заданной графической амплитуды, как угорелые, скакали в надёжной скорлупе контейнера до прибытия в лоно секретной аппаратуры, где проходила моментальная оцифровка. Из динамиков тут же вырывался голос далёкого агента. Рискованный путь от пункта «А» до пункта «В» и обратно орехи с мезонами проделывали за считанные секунды и фактически без задержки, что позволяло оперативно обмениваться информацией.

Командир экипажа занимался исключительно агентами. Их должно было быть шесть, по одному на каждом континенте. Но вторжение молмутов случилось настолько стремительно и внезапно, что махапы не успели подготовить агентурную сеть на Почемурии. Опять помешали человеческий фактор и бюрократическая волокита. Стокар не раз предупреждал шефа, что надо торопиться, но в ответ только слышал беспечное: «Не гони лошадей. Успеем». И, вот, не успели. Теперь вместо шести положенных, на планете был один резидент. Он находился на центральном материке и возглавлял партизанское движение. С недавнего времени добавился землянин Марк, которому отводилось особое внимание. От него напрямую зависел успех всей освободительной операции. Но командир партизанского отряда – атаман, как его называли вайваи, тоже был важной фигурой на поле многоходовой тактической борьбы.

Вайвайского агента звали Джавдет. Он был завербован еще до вторжения молмутов. Незадолго до оккупации планеты от внешней разведки стали приходить тревожные вести. Тогда Стокар нарушил инструкцию и посетил Почемурий, за что получил от шефа строгий выговор. Но победителей не судят. Запоздалые извинения начальника штаба подтвердили правоту разведчика. Стокар завербовал Джавдета и снабдил инструкциями. Упрямый вайвай долго не хотел верить в инопланетное вторжение и в оккупацию родной планеты молмутской ордой. Ему нужны были подтверждения. Тогда Стокар достал планшет и показал выходцу из народа запись допроса молмутского боевика, взятого в плен на передовой. Страшный чёрт, пристёгнутый наручниками к стенке, корчил рожи и громко хохотал: «Вашему Почемурию труба! Скоро, очень скоро мы нагнём вайваев по полной программе!» На вопрос «когда начнётся вторжение?», чёрт плюнул кровавой слюной в камеру: «Так я вам и сказал! Хоть режьте меня на мелкие кусочки, ничего не узнаете! Без хвоста я не боюсь пыток! Слава доктору Передозу! Слава нации!»

Тогда Джавдет согласился на установку жучка в мочку уха и взял тетрадь с инструкциями. Вот уже больше десяти лет отставной военный возглавлял сопротивление, скрываясь глубоко под землёй – в пещерах, в метро, в катакомбах и в заброшенных шахтах. Всем давно надоела подземная жизнь. Томление затянулось. Моральный дух упал почти до нуля. Вайваи теряли терпение и надежду, но продолжали бороться, совершая вылазки и уничтожая непрошенных гостей. Махапские орехи с мезонами плохо пробивали толщу земной коры, поэтому раз в день, в назначенный час бывший замполит поднимался наверх для связи с инструктором.

Сопротивление

Часть четвертая

1

«Штирге – Пицкразоцу. Совершенно секретно. На склад по адресу: ул. Копытная д.5 завезли экспериментальные одноразовые напальчники-невидимки. Охрана – один циклоп и десять чертей. Сигнализация будет отключена с 4-00 до 5-00 утра».

«Пицкразоц – Зорлицу. Совершенно секретно. Свяжись с агентом «Д», пусть готовит ночную вылазку партизан. На склад по адресу: ул. Копытная д.5 завезли экспериментальные одноразовые напальчники-невидимки. Охрана – один циклоп и десять чертей. На отключение сигнализации не надейтесь. Норматив боевой операции – 10 минут. Удачи. Да будет свет!».

***

Была обычная, хоть глаз коли, вайвайская ночь – холодная и тревожная. Где-то далеко шли бои. Эхо приносило гулкие хлопки от разрывов снарядов и треск автоматных очередей. В десяти километрах от вайвайской столицы на безжизненном пустыре со следами ожогов от напалмовых ковровых бомбардировок, рядом с хорошо замаскированным вентиляционным стволом одной из веток метро, стоял средних лет коренастый невысокий усато-бородатый вайвай с пепельными длинными волосами, собранными в хвостик.